Довериться Судьбе
Шрифт:
Ну, милый мой, жди, я иду к тебе! Будем знакомиться.
Да вот только все мои матриархальные планы рухнули в один миг, стоило вернуться домой — гость пропал. Не в буквальном смысле конечно, а просто ушёл.
Вот так взял и ушёл.
Тётушка лишь плечами пожала, мол, он и так редко её навещал, а когда снова придёт неизвестно. Последний раз она видела его аккурат за неделю до моего появления в деревне, а это почитай три года назад.
Я неожиданно покачнулась и ухватилась за спинку стула. В груди образовалась тянущая пустота, словно
Ушёл.
И не попрощался.
Словом не обмолвился.
Значит не так уж ему и нужна. А вот мне, оказалось, был нужен.
День я ходила чернее самой чёрной тучи. На второй рассердившись на своё упадническое настроение, пожелала ему вдогонку «скатертью дорога». На третий решила, что на притяжение отреагировала только я, а он остался равнодушен, а на четвёртый выбросила из головы.
Но не из сердца.
Так и стала дальше жить поживать. Всё, как и раньше.
Навещала Тина, чудила с Кевином, помогала тётушке по хозяйству, работала переводчиком на благо деревни и редкими ночами видела во сне мрачного оборотня с широкими плечами.
Глава 15
Моя работа переводчиком — прямое продолжение обнаруженной во мне способности. Как оказалось, оборотни магией не владели. Вообще маги это отдельный разговор, как об отдельной расе. Хоть и являлись они людьми, но всё же отличались от них как оборотень от человека, так и маг от человека и оборотня.
Значит, магией оборотни не владели, но при рождении получали какой либо дар.
Например, Кевин мог видеть след. Именно видел, а не только чувствовал. Запах со временем ослабевал и только самые опытные могли его почуять, но и у запаха был свой срок давности. А следы, которые видел Кевин, сохранялись надолго и дождём не смывались.
У меня вот после вступления в полную силу оборотничества открылся дар полиглота или лингвиста. Для меня не было преград в прочтении книг, свитков или писем на любом имеющемся языке этого мира, будь то человеческий, оборотнический или магический.
Рикон был большой, и населяли его три вышеперечисленные расы. И как у нас на Земле они говорили на разных языках, а ещё внутри каждой расы было множество диалектов.
Взяв рукопись магов, сходу могла прочесть её от корки до корки. Но это ещё не всё. Не зная чужой язык, прослушав всего несколько фраз, могла уже свободно общаться с «иностранцами».
Как оказалось, весьма полезный у меня проявился дар и, похоже, Вожак этим проникся. Прошло уже более трёх лет, а он так и не «обрадовал» меня новостями по поводу родни. Толи не искал, толи трудно было найти.
Но как часто бывает — пришли те, кого не ждали.
Спустя несколько недель после моей неудавшейся любви, к нам в деревню пожаловали оборотни из какой-то там далёкой провинции. Если бы одна из лошадей не понесла и не скинула наездника прямо под ноги Вожаку, никогда бы эти величавые оборотни из самой столицы М-ского округа к нам не пожаловали. А так
И решили чужаки задержаться у нас на одну ночь. А так, как они были из другой, далёкой провинции со своим диалектом, то послали за мной, отрабатывать свои прямые обязанности, за которые платили серебром.
И вот нарядилась я в лучшую одежду, которая состояла из полюбившихся брюк, блузки и жакета, переплела косу на две и явилась пред смурые очи Вожака. Как видно не понравились ему эти высокопоставленные столичные оборотни, разодетые в дорогие одежды, расшитые драгоценными камнями.
В камнях я не разбиралась от слова совсем, но не будут же столичные «шишки» носить одежду с простыми стекляшками?
«Шишек» было три, вернее четыре, одна из которых в данный момент находилась у лекаря, а ещё был десяток охраны. Но они остались на постоялом дворе.
Так вот, трое. Два оборотня, скорее всего, были братьями и вызывали во мне лишь лёгкое любопытство, так как, смотря на третьего, душу заполняло смутное беспокойство. Я ему тоже не понравилась, судя по тем колким взглядам, кои он бросал в мою сторону.
Но тут Вожак взял слово, и я принялась за перевод. Перевела его витиеватое приветствие, затем такое же от послов.
И началась беседа:
— Ла-ла-ла-ла-ла…
— Бла-бла-бла-бла-бла…
— Бу-бу-бу-бу-бу…
— Лу-лу-лу-лу-лу…
Коротко это звучало так: четверо послов продвигались в сторону нашей столицы П-ского округа с небольшим отрядом охраны. Зачем они туда ехали — не сказали, но намекнули, что очень надо. Послы выразили надежду получить приют на ночь в нашем «дивном» месте, раз уж они и так сюда заехали.
Вожак «радостно» позволил.
Вот вроде и всё. Официальная встреча подошла к концу, Найтур с облегчением передал послов в руки старшего сына, а я расслабленно выдохнула.
Только зря.
— Позвольте последнюю просьбу, — вдруг ни с того ни с сего обратился к нему главпосол и снова зырь в мою сторону.
Пришлось переводить, хотя от нехорошего предчувствия глухо стукнуло сердце.
— Озвучивайте, — нахмурился Вожак.
— Эта девочка хорошо владеет нашим диалектом, позвольте продолжить с ней беседу в неформальной обстановке.
Я сузила глаза. Это на что он намекает, гад?
Оказалось ничего такого, но всё равно Вожак разрешил беседу только в присутствии Кевина. Посол, скрипя зубами, согласился.
Мы встретились в просторном зале на первом этаже постоялого двора, и посол просто завалил меня вопросами. Он начал издалека, мол, сколько мне лет, совсем юная, а такой сильный дар. Дальше речь зашла о деревне, как тут живётся, не обижают ли, с кем живу, кто мои родители…
Так, так. А чего это он про родителей спрашивает?
— Я ничего не могу сказать про родителей, потому что никогда их не видела. До некоторых пор жила у людей, потом перебралась поближе к своим и уходить не собираюсь. Мой дом в этой деревне и другого мне не надо.