Доверься мне
Шрифт:
…Рэнди с крыльца наблюдал, как удаляется ее автомобиль. Он понял: эта женщина не только обозлена — она испугана.
Ему было необходимо узнать почему.
Глава 3
Плечи у Хелены болели, руки были тяжелыми, будто она держала в них гири, а щека онемела, словно опухла от уха до носа. Она всего-то и стукнула по грушам парочку раз. Рэнди стучал по груше так быстро, что она едва могла уследить за ним. И двигался он с такой мощной грацией… При всем отвращении к нему, она не могла
Она содрогнулась. Мужское тело, невзирая на то, красиво оно или нет, — это не то, к чему она захочет когда-нибудь снова прикоснуться.
…Рэнди открыл дверцу ее машины и перед тем, как позволил ей сесть, проверил заднее сиденье, потом подождал, пока она пристегнет ремень безопасности, заведет машину. Проводил ее автомобиль взглядом, а уж потом повернулся и ушел. Казался вполне приятным человеком, но все-таки он был полицейским. Она намеревалась совершить преступление и не попасться. Вот что делало его врагом в ее глазах.
Возможно, Рэнди был прав, считая, что она отказывается признать свою неспособность защитить себя сама. Он назвал это злостью. Она называла это праведным гневом.
Она отказала ему в удовольствии понять, что она, возможно, согласилась бы прийти в зал пораньше и колошматить по снарядам до потери сознания.
А затем она расслабится и наподдаст ему на занятиях.
Когда они собирались разъезжаться с очередных занятий, Эллен спросила:
— А давайте поедем на занятия в тир на Стедж-Роуд?
Рэнди увидел, что кивнули сразу все.
— Мы можем там встретиться, а потом еще зайти куда-нибудь закусить. Конечно, мы захватим наши стволы, — добавила Эллен.
— Если никто не настаивает на применении АК-47 или пулемета Томпсона, готов согласовать время и место, — сказал Рэнди. — А что остальные об этом думают?
— Превосходно! — сказала Аманда, в первый раз выказывая истинный энтузиазм. — Я обожаю мой «глок», но каждый раз, когда я пытаюсь зарядить обойму, это занимает целую вечность. Ты мог бы показать, как это правильно делать?
— Угу, — с сомнением произнес Рэнди.
— У меня в машине есть один из этих, из «смит-и-вессонов», титановых, пятизарядных, — сообщила Сара Бет. — Он такой легкий, что после того, как сделаю три-четыре выстрела, я натираю между большим и указательным пальцами волдырь. Я что-то делаю не так?
— Скорей всего, все ты делаешь правильно. Просто недостаток веса заставляет оружие дергаться внутри кисти.
— А я слышала, что настоящие большие пистолеты вроде «магнум-357», такие как у нас с Уолтером, могут во время стрельбы сломать женщине запястье, — заметила Лорен.
— Ерунда, — отмахнулась Эллен. — Попробуй взять тяжелый дробовик, только ни за что не прижимай его плотно к плечу, если не хочешь покалечиться. О «магнуме» — это все сказочки, которые мужики придумали, чтобы держать нас в узде.
— И не пускать нас на стрельбище, — сказала Фрэнсин. — Некоторые из этих парней ведут себя прямо как бочки
— А как у тебя дела на этот счет, Прядка? — поинтересовался Рэнди.
— Я руководствуюсь практическими соображениями.
Как всегда — Мисс Превосходство! Черт, а может, она действительно специалист?
— Хорошо, как насчет четверга? Я зарезервирую несколько отсеков и попрошу Джессику обзвонить вас, если они будут свободны. После мы обсудим, как находить убежища и скрываться. Что толку, если вы вооружены, но сами находитесь на виду, как зайчики?.. Так, а теперь вспомним, чем мы занимались во вторник. Постройтесь в линию, дамы, и давайте посмотрим, сможете ли вы сбить меня с ног.
Он заметил, что спина майки у Хелены мокрая. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на него, он увидел, что и перед тоже мокрый. Он оказался прав в предположениях об изгибах ее тела. Под майкой выделялись бретели широкого спортивного лифчика, который совершенно не скрывал соски. Хотя… Не то чтобы мокрая майка все это так выдавала, может, он просто догадывался об этом?
Волосы на ее лбу были влажными, из-под ленты выбились мелкие прядки. Ее вспотевшее лицо больше не было бледным и безжизненным. Щеки, блестевшие от пота, сияли румянцем.
— Полагаю, ты пришла пораньше, — сказал он.
Хелена задрала подбородок, глаза сделались унылыми и холодными.
— Я развлекалась. — Она глубоко вдохнула. — Спасибо, что показал мне эти приемы.
Это, похоже, обошлось ей еще дороже просьбы проводить ее до автомобиля.
— Признайся, мысленно — кого ты колотила? — усмехнулся он. — Меня?
Она напряглась.
— Ты для меня — просто способ довести дело до конца.
Она повернулась на пятках и двинулась большими шагами через весь зал к остальным.
Ну ладно…
Когда бы в их отделе ни проводили допросы женщин, будь они свидетелями или подозреваемыми в преступлении, Рэнди всегда руководил процессом. В девяноста девяти случаях из ста, даже если он не добивался полного доверия, он или добывал информацию, нужную для поимки настоящего преступника, или получал доказательства для привлечения его к суду. Он нравился женщинам. В большинстве случаев эти женщины нравились и ему.
Наблюдая за тем, как упорно Прядка делает вид, что не замечает его, Рэнди мечтал все бросить и прямо завтра уехать на Арубу — несмотря на свой жгучий интерес к ней. Разумеется, ему хотелось бы понять, что озлобило ее до такой степени. Он имел возможность пробить ее имя по базе данных полиции и выяснить, не является ли она жертвой какого-то преступления. Он мог бы поспорить, что является, и это было тяжкое преступление.
А что хорошего в том, если он об этом узнает? Он был сыт по горло тошнотворными историями людей, потерявшими надежду и озлобившимися. Он молился о том, чтобы продержаться до отъезда на Арубу и провести там пару недель, лежа на солнце и не отвечая ни за что — разве только за то, чтобы заказать к обеду соответствующий сорт вина.