Доверься мне
Шрифт:
– А ты ничего, симпатичная, - сообщила я самой себе.
– Да, мне нравится, - раздался детский голос, услышать который я боялась больше всего.
По телу пробежала дрожь, а сердце подскочило к горлу. Он вышел из-за моей спины со своей привычной улыбкой. Руки держал за спиной и стоял ровно и прямо, горделиво вскинув подбородок. Черт бы его побрал! Перепугал так, что сердце собирается наружу вырваться. Да я еще и почти голая! Я схватилась за полы халата, запахнула его и затянула пояс.
– Не смей так больше делать!
–
– Ты нашла книгу, - вкрадчиво произнес он, растягивая гласные.
– Молодец.
– Это не для тебя, - огрызнулась я.
– Значит, не ты ее нашла, а она тебя. Тем лучше, - заключил он тоном повелителя, соизволившего не ругать нерадивого слугу.
– Итак, ты мне не веришь, и помогать не собираешься?
– А с чего я должна тебе верить?
– может, если я с ним поругаюсь, он оставит меня в покое?
– Ты всего лишь жалкий призрак, который несет мне чушь про конец света!
Я ожидала с его стороны ответной агрессии или обиды, но мальчик лишь разочарованно вздохнул.
– История стара, как мир. Я сделал ошибку, решив полагаться на Хранителей. Они никогда мне не верили. Именно поэтому была допущена Великая Засуха в двухтысячном году до нашей эры. Именно поэтому разразилась война за шесть тысяч лет до нашей эры. Именно поэтому… А, неважно, - от отмахнулся, словно от назойливой мухи, и уставился прямо мне в глаза.
– Они все следовали моим советам, только когда припекало их смертные задницы! Когда уже поздно останавливать конец света и можно надеяться спасти хоть кого-то, чтобы люди как раса просто выжили!
Его голос перешел на агрессивные нотки, а тон повысился, голос стал громче и начал давить на уши и мозг.
– Всего один раз меня послушались сразу! И то лишь потому, что Хранителем был ребенок! Он поверил. И это дало мне время, чтобы конец света не начался вовсе. Но конечно история не помнит этого конца света, потому что ничего не случилось!
Мальчишка замолчал, глядя выжидающе, а меня взяла обида: обругал ни за что. Но и уйти сейчас выглядело бы как трусливое бегство с поджатым хвостом.
– Знаешь что?! Иди ты в лес со всем своим дерьмом и концом света!
– рявкнула я.
– Этими словами, своим отказом, ты обрекаешь миллиарды людей сдохнуть безродными псами в подворотнях. Ты ведь осознаешь это?
– спросил он спокойнее и значительно холоднее.
– Запомни, Хранитель, кроме меня и тебя, спасти этот мир некому.
– Да откуда мне знать, что ты тот, за кого себя выдаешь? Знаешь, я не дура, чтобы верить всему, что мне говорят. Особенно призраки.
– И со многими ли призраками ты общалась, позволь спросить? Есть с чем сравнивать?
С этим спорить сложно. Промелькнула внезапная мысль, что мы с ним ругаемся, как два взрослых человека, при этом глаза утверждали, что я вижу ребенка.
–
– Давай начнем сначала. Какой тебе смысл спасать мир от апокалипсиса? Я не верю в альтруизм.
– Не желаю тратить время на убеждение глупца в том, что он хочет жить!
– зло сказал мальчишка, вздернул нос и шагнул за край зеркала, скрываясь из виду.
– А ну стой!
– крикнула я.
– Вернись немедленно! Мы не закончили!
Дверь в мою комнату распахнулась и ворвался Сережа со своей электронной гитарой в руках. Он быстро окинул взглядом комнату, но никакой опасности не обнаружил.
– Ты чего буянишь? Я уж думал, грабитель в дом проник. Хотя для шестого этажа это странно.
– Ты собирался защищать меня вот с этим?
– я скептически покосилась на гитару.
– Что было под рукой, то и схватил, - смутился он и сразу сменил тему, решив пошутить.
– Ты, бывало, говорила сама с собой, но не припомню, чтобы сама с собой ругалась. Следующая стадия?
Настала очередь смущаться мне.
– Э-э-э... Нет, я просто...
– я покосилась на зеркало, но там отражались только мы.
– Я говорила по телефону!
– Врать нехорошо, - сказал он, доставая мобильник из заднего кармана джинсов.
– Ты забыла его в ванной. Так что случилось?
Вот черт!
– Ничего... Просто иди спать.
– Ты уверена?
– Сережа пристально посмотрел на меня, и я отвела взгляд.
– Последние сутки ты сама не своя. Что тебя тревожит?
– Ничего, - слишком поспешно выпалила я, - все в порядке.
– Ты ведь не забыла, что всегда можешь мне все рассказать?
– серьезно спросил он, а затем шутливо добавил.
– Даже если ты за эти полгода с переспала с другим и теперь мучаешься совестью. Да что там другой, даже если ты не заплатила налоги! Все равно можешь мне рассказать.
Ох, а ему, как вижу, тоже интересно, была ли я с кем-то за это время. Не была, но он мне не сказал про себя, вот и я не скажу.
– Да, конечно помню, - шутить настроения не было.
– Все, давай, поджал хвост и пошел спать немедленно. Я как раз тоже собираюсь.
Он сделал шаг в сторону, в его глазах заискрились смешинки, и я приготовилась, что сейчас он что-нибудь эдакое выкинет.
– О, Лисс, позволь я вот тут посплю, на коврике. Не выгоняй, это же бесчеловечно - держать свое домашнее животное за дверью, когда сама спишь в тепле и уюте.
– Пошел вон!
– я с улыбкой схватила подушку и швырнула в него.
Уворачиваться он не стал, и когда подушка попала в цель, схватился за грудь:
– Ах, ты меня ранила в самое сердце! Как ты могла так поступить! Больше нет у тебя любимой охотничьей таксы, - с этими словами он повалился на подушку и покосился на меня.
– Ну как, натурально вышло? "Оскар" мой?