Дождь над Гамбургом
Шрифт:
Револьвер вывалился из бесчувственных пальцев и когда тело стало оседать на палубу, моряк подхватил его под мышки. Потом подтащил к ограждению и перевалил тело через поручни: оно как куль полетело в туман.
Вся операция была проведена с такой невероятной скоростью, что Шавасс вздохнуть-выдохнуть не успел. Когда моряк пинком отбросил револьвер за борт, Шавасс схватил его за плечо и, развернув, оказался лицом к лицу с Марком Хардтом. На мгновение воцарилась тишина, а затем Хардт, наслаждаясь произведенным эффектом, сказал:
— Думаю,
— Откуда ты узнал? — спросил Шавасс.
— После того, как вчера вечером ты ушел, я начал разбирать вещи Анны. Знаешь, когда она читала рукопись Шульца, то машинально делала заметки на иврите. И как раз дошла до главы о Харви.
Шавасс взглянул на поручни. Туман клубился, как взорванная подлодка. Его передернуло.
— Далеко летел, но мне почему-то его не жаль. Он впрямую ответственен за смерть Анны.
— Так всем будет лучше. Знаменитый британский политик погибает в результате несчастного случая, и Англия избегает скандала международного масштаба.
Шавасс пристально всмотрелся в лицо Хардта и покачал головой.
— Ты странный парень, Хардт. Не думаю, что когда-нибудь смогу тебя понять.
Марк улыбнулся и положил руку ему на плечо.
— Ты любил ее, да, Пол?
— Не могу сказать, что это принесло ей хоть капельку счастья, — уныло ответил Шавасс.
— Я тоже ее любил, — сказал Хардт, не обратив внимания на его реплику. — И между нами всегда была какая-то невидимая связь…
Они прошлись по палубе и остановились у входа в холл. Марк протянул Полу руку.
— Думаю, что больше мы никогда не встретимся, Пол.
Шавасс взял его руку в свои и на мгновение задержал. Он хотел было что-то сказать, но Хардт повернулся и растворился в тумане прежде, чем Пол смог придумать что-нибудь хорошее.
Казалось, корабль замер в верхней точке волны, и Шавасс задержал дыхание и в тысячный раз подумал об Анне. Лайнер мягко скользнул между волнами, и Пол распахнул дверь и вошел в холл…
15
Когда Шавасс вошел в приемную, Джин Фрезер что-то стремительно печатала. Пол сел на краешек стола, закурил и стал ожидать, когда она закончит свои дела.
Через некоторое время женщина сняла очки, откинулась на спинку кресла и критически осмотрела Шавасса.
— Неважно выглядишь, — произнесла она. — Досталось?
— Еще как! Он уже прочитал мой рапорт?
— Первым делом. А почему ты не принес его лично? — поинтересовалась Джин.
— Мне же надо когда-нибудь спать. За последнее время возможностей для нормального сна было не слишком много.
— Тебе обязательно нужно отдохнуть.
— Именно этим я и собираюсь заняться, — сказал Шавасс. — Он у себя?
— Ждет тебя.
Она опустила очки на нос и снова принялась печатать, а Шавасс двинулся
— А я ждал от тебя звонка, Пол, — заговорил шеф, когда Шавасс возник на пороге. — Судя по твоему рапорту, в последнее время ты не слишком много отдыхал.
Пол опустился в кресло.
— Задание оказалось чертовски трудным. У вас хоть тень подозрения насчет Харви возникла?
— Множество высокопоставленных лиц перед войной симпатизировало нацистам. Не забывайте, что долгое время всем казалось, будто Гитлер делает полезное и нужное дело. Были определенные политики, думавшие, как Харви.
— Он все время вставлял мне палки в колеса и сильно тормозил работу, — сообщил Шавасс. — К тому же сэр Джордж ответственен за уничтожение шульцевского манускрипта.
— Он работал в одиночку, — сказал шеф. — И я рад, что вы обошлись с ним так, как обошлись. Это спасло нас от многих неприятностей.
— За это вам бы следовало поблагодарить Хардта. Если бы он не появился вовремя, то лететь вниз головой пришлось бы мне.
— Как бы то ни было, вы живы. Для любителя Хардт действовал очень недурно. Как вам кажется, ему нравится эта работа, а?
— Не пытайтесь его завербовать — только время потеряете. Он человек преданный, идейный.
— Это я просто к слову. — Он поднял со стола рапорт Шавасса и быстро пробежал его взглядом. — Значит, теперь мы смело можем утверждать, что из всей этой шайки нацистов Штайнер с Нагелем больше не будут устраивать нам неприятности?
— К ним можете прибавить еще охранника в замке, по имени Ганс, — добавил Шавасс. — Мне кажется, я сломал ему шею.
— А что с Крюгером? — спросил шеф. — Тебе не кажется, что он еще вполне может занозить чью-нибудь ладонь?
Шавасс вытащил из кармана газету и бросил ее на стол.
— Утренний выпуск. Купил по дороге сюда. Взгляните: вот, в самом низу второй страницы. Здесь написано о внезапной смерти доктора Отто Крюгера, известного гамбургского врача. Он хотел куда-то полететь на собственном самолете. Пункт назначения разумеется не известен. Он уже поднялся с частного аэродрома в пригороде Гамбурга, тут произошел несчастный случай. Самолет упал с высоты триста футов.
— А куда он направлялся, как ты думаешь? — спросил шеф. — В Объединенные Арабские Эмираты?
— Похоже на то. Сейчас это модно.
— Куда бы он ни хотел попасть, он туда больше не попадет. — Шеф ухмыльнулся. — За это мне и нравится фон Крол. Не позволит он всякой швали путаться у него под ногами.
— И мне нравится стиль его работы, — признал Шавасс. — А кроме всего прочего, он не похож на того, кем является в самом деле, что очень помогает в его игре.
— Да, человек он сильный, — вздохнул шеф. — Кстати, и нам напоминание: не все немцы находились в нацистской партии и не все инспектора гамбургской полиции такие, как Штайнер.