Дождь в твоих ладонях
Шрифт:
— Поехали, — бормочу растерявшись.
Какая муха его укусила? Не пойму! Ведёт себя так, словно у нас только-только начался мармеладно-букетный период.
Мы выходим из беседки, и я сажусь на ватрушку первая. Сзади садится Тёма. Резко отталкивается ногами. И вот мы летим с горки.
Снег летит в лицо. Сердце вопреки всему подскакивает вместе с ватрушкой. И я на долю секунды забываю обо всем.
Но…
Первый съезд выдаётся неудачным. В середине горки мы подлетаем на небольшом трамплине и нас круто переворачивает. Я удерживаюсь
— Ты как? Все в порядке? — глубоко дышу и смотрю на искривленное от боли лицо Жукова.
— Руку немного отшиб. Но в порядке. Не сильно.
— Блин, куда ты так разогнался? Это американские горки какие-то.
— Куда, куда? Сюда, — хмуро улыбается.
— Давай, вставай, — протягиваю ему руку помощи. Тёма принимает ее и встаёт.
Мы отряхиваемся, не успеваем отойти в сторону, как на нас летит Катя.
— Уууу, — кричит она весело.
Мы отскакиваем и решаем ее подождать. Ее ватрушка откатывается дальше нашей, а потом покрутившись вокруг своей оси останавливается. Катя встаёт и с улыбкой поворачивается к нам.
— Что с вами? Как такое произошло? Ну вы даёте лётчики, — взмахивает в удивлении руками.
— Прикинь едем, едем. И там видишь кочка небольшая, — показываю на горку.
— Вижу.
— На нее налетели. И вот неудержались. Вдвоем опасно ездить. Лучше по одному, — говорю уже Тёме, поднимая ручку нашей ватрушки.
— Это точно. Нужно быть на чеку. А то сколько разных случаев показывают. Но все равно это клёво, правда?
— Экстримчик, — соглашаюсь, немного улыбнувшись.
У меня не получается разделить восторг с лучшей подругой. Всему виной сокрушительная ревность, которая в прямом смысле выбивает почту из под ног. Я не могу смотреть на нее рядом с Демидом.
По дороге наверх Катька что-то шутит, рассказывает без умолку. А я просто молчу. Тёма тоже не очень принимает участие в беседе, но он хотя бы качает головой и изредка в вставляет свои пять копеек в ее монолог.
— Здорово я проехалась? — Катька чуть ли не вешается Демиду на шею, когда мы приходим в беседку, чтобы немного передохнуть после падения.
— Я видел. Ты была очаровательна.
Демид обнимает ее и слегка прижимает к себе.
Я резко отвожу взгляд от парочки и присаживаясь на деревянную лавочку изучаю рисунок на варежках.
— Поедешь ещё, Танюш? — спрашивает Тёма присев рядом.
— Да, да. Поеду. А ты?
— Я немного посижу. Рука болит, — Жуков кладет руку на стол.
— Надеюсь не перелом? — снимаю свои варежки и осторожно беру его кисть. Трогаю будто могу что-то понять. На вид не опухшая и не красная.
В беседке воцаряется тишина. Все с состраданием смотрят на моего парня.
— Скорость на ватрушке может развиваться до девяноста колометров. Так что все может быть. Вы быстро ехали, — удивляет Демид в очередной раз.
Мистер
— Нет, все хорошо. Ты иди покатайся с девчонками. Я сейчас посижу и присоединюсь.
— Угу, — с грустью смотрю на своего парня.
— Тань, поехали, — зовёт меня Ира.
— Иду, — я обнимаю Тёмку, а потом выхожу из беседки.
Глава 27 "Признайся, что нравлюсь"
Дальше катание с горок проходит более позитивно. Никто больше не падает. Тёмка отдыхает в беседке и болтает с парнями. А мы с девчонками катаемся. Макс и Данил съезжают по несколько раз. Розанов тоже, но по-моему всего один раз. В основном он смотрит на нас и общается с ребятами.
Иногда я ловлю на себе его пристальный взгляд. Но как только наши глаза натыкаются друг друга, он тут же переводит взор на Смирнову.
Игрок. Как будто я не чувствую, что все на показ. Все эти их фразочки, обнимашки, смешинки, улыбочки.
Есть вероятность, что она ему и правда понравилась. Но как-то у них все слишком быстро и романтично в то же время. Это жутко бесит и сводит с ума.
— Таня, я пойду за чаем. Тебе чего принести, — с заботой интересуется Артём.
— Принеси, пожалуйста, ммм, чай черный с сахаром. Больше ничего не надо.
— Хорошо. Скоро вернусь.
Тёма уходит. А я подхожу к горке. Вижу Демида. Он сидит на тюбинге на горке и хочет съехать. Но заметив меня резко тормозит.
Вокруг никого нет, все разбрелись. Кто-то отдыхает в беседке, кто-то пошел за чаем в тонарчик вместе с Артёмом. Мы с Розановым тет-а-тет.
Демид смотрит на меня.
— Как настроение? — спрашивает неожиданно.
Неожиданно потому что за все время что мы здесь гуляем он ни разу ещё не заговорил со мной.
— Замечательное. А у тебя?
— Лучше всех! — сверлит меня зелеными глазами.
Пользуясь случаем решаю попросить о том что до сих пор меня тревожит.
— Демид, я хочу сказать, что не надо мне больше писать. Сегодня я зашла домой вместе с Тёмой. И он чуть не увидел твою записку.
— Ты прочитала ее?
— Прочитала конечно.
— Почему? Могла скомкать и выбросить. Значит было интересно…
— Пф! — закатываю глаза, — Прочитала просто так. Меня не интересует твоя личная жизнь. Можешь не утруждаться и не сообщать о каждом своем шаге.
— Вот как? — поднимает бровь, — а я думал придется скидывать ежедневный отчёт о проведенном времени с твоей подругой. Ты же за нее так сильно переживаешь. И кстати я уже накидал пару строк.
— Нет-нет. Зачем ты вообще мне это написал? Еще бы написал, как вы целовались, — говорю с милой улыбкой, а внутри сгораю от обиды.
— Тебя и это интересует. Могу рассказать раз на то пошло. Мне понравилось ее целовать…
Ну все! Сам напросился!
— Это было не обязательно. Едь уже! — с силой толкаю его, мечтая стереть с его довольной физиономии дьявольскую улыбку.