Дозоры.Сборник. Книги 1-10
Шрифт:
Дмитрий стоял спиной к открытому входу, не видел, что творится снаружи, и не смотрел по сторонам. Впрочем, он и без того представлял, что там сейчас делается, ведь сам придумал комбинацию, а девочка смогла ее воплотить, не прибегая к способностям джинна. Из маленькой серой пирамидки импульсы шли по всем камням-артефактам, по всем включенным в магический контур павильонам, мостам и дворцовым зданиям. Только эта Сила, обузданная словами заклинания, как тройка лихих коней, больше не рвалась наружу, а разворачивалась внутрь контура, замыкаясь сама в себе.
Он
А девочке уже не привыкать было менять смысл заклятия на обратный, переставляя слова. Ей даже не надо было особенно понимать суть этих слов, она разбиралась чисто интуитивно, и никакой опыт словесника Дреера не мог сравниться с таким умением. Огромный царскосельский комплекс деинициировал всех Иных в его границах.
Всех, кроме самой Анны.
Волна двигалась от внешних пределов к Пирамиде, и словесник должен был стать ее последней жертвой. Дмитрий не прислушивался к заклинанию. Он пытался говорить с Сумраком, пока еще оставалось время.
«Ты слышишь меня? Ты, Солярис недоделанный? Наверное, не слышишь, ты ведь не господь бог. Знает ли человек, что о нем думает микроб в кишечнике? А вот я о тебе кое-что думаю. Ты у нас сын полка. Сирота при миллиардах живых родителей. Хотя пока ты прекрасно обходишься и одиноким себя, похоже, не чувствуешь. Может быть, Иные – это твои игрушки. Сколько тебе лет? Ты старше людей, но кто ты по меркам живых реальностей – взрослый, старик или еще ребенок? Честно говоря, я бы проголосовал за последний вариант. Знаешь, кого тебе не хватает? Хорошего учителя. Или наставника. Говорят, смысл воспитания – это чтобы воспитуемый научился обходиться без воспитателя. Тебе надо научиться жить без людей. Питаться не за чужой счет. Тебе на…»
– Все, – сказала Анна.
Дмитрий увидел, как вокруг темно. За косыми стенами Пирамиды стояла ночь, и темень внутри павильона стремилась выровняться с наружной, как жидкость в сообщающихся сосудах. А еще вокруг были голые стены с нишами, однако ниши пустовали, будто сияющие вазы Дрееру только привиделись.
Сумрак вытолкнул его на полуслове. Людям туда хода нет. Анна скорее всего вышла вместе с ним – Дреер продолжал держать ее за плечи. Однако теперь в ладонях больше не пульсировал холод.
В стороне послышался шорох. Дмитрий понял, что это Комаров, отторгнутый Сумраком. Наверное, свалился в обморок.
– Можешь привести его в чувство? – Дреер наконец-то отпустил девочку. – Уроки целительства помнишь? Первую помощь?
– Я постараюсь, – сказала Анна. – Но я же не лекарь, а джинн.
– Ты сейчас единственный маг в округе.
Девочка отбежала к Артему. Она могла смотреть через Сумрак и не нуждалась в дополнительных источниках света. Дмитрию же не помешали бы хотя бы спички, которых он, разумеется, с собой не держал.
Неожиданно свет
Анна поставила фонарь на то место, где еще недавно сидел бывший вампир, и занялась Артемом. Дмитрий, чувствуя себя теоретиком, дал ей несколько указаний. Девочка их неукоснительно выполнила, и Комаров застонал.
– Теперь на воздух его, – приказал Дмитрий, а про себя подумал: за последний час они только и делали, что таскали Артема туда и обратно.
В земной реальности решетка входа, к счастью, была откинута, а замок предусмотрительно сорван. Дмитрий усадил медленно приходящего в себя Комарова на один из квадратных камней на углу Пирамиды. Они служили постаментами для колонн, но те остались в Сумраке.
– Ничего, – успокоил Анну словесник. – Целители его подлатают на совесть.
– А почему у меня все еще есть способности? – спросила девочка.
– Ты же была всему причиной. Если бы заклинание читал я, на меня бы оно тоже не подействовало.
– Но контур-то остался. Кто-нибудь еще может им пользоваться.
– Ты меня что, не слушала? Это же теперь большой артефакт, который превратит в человека всякого Иного, кто сюда только сунется! Даже если одной ногой ступит! Так что добро пожаловать, Иным вход воспрещен! Ладно, пойдем остальных собирать и сдаваться Инквизиции…
– Подождите! – сказала Анна.
– Чего ждать?
– Я забыла кое-что, Дмитрий Леонидович. Я сейчас! Только не входите за мной, пожалуйста.
Она шмыгнула обратно в Пирамиду. Фонарь остался у Дмитрия. Тот решил попробовать поднять свою тень с земли. Ничего, естественно, не вышло. Как будто сама возможность такого была только фантазией. Сказкой, рассказанной словесником Дреером в школьном литературном кружке.
– И душа моя из тени, что волнуется всегда, не восстанет никогда! – пробормотал Дмитрий себе под нос.
Анна выскочила из Пирамиды еще до того, как он закончил фразу.
– Вот, – протянула что-то Дмитрию.
На ее ладони чуть покачивался пузырек. Обыкновенный флакончик, то ли из-под лекарства, то ли из-под косметики.
Дреер, впрочем, помнил эти пузырьки.
– Сыворотка?
– Не-а. – Девочка помотала головой. – Это я. То есть моя Тень.
Дмитрий взял флакончик осторожно, как будто взрывчатку.
– Как ты?..
– У меня было еще чуть-чуть сыворотки. Я истратила ее всю на себя. Выделила Тень, а потом приказала ей залезть в бутылочку. Я же джинн! Дмитрий Леонидович, я одна могла запустить контур снова. Они бы не отстали! А теперь я тоже обычный человек, как все.
«Опять она меня переиграла», – подумал Дреер. Инквизиторы докопались бы до сути, это уж точно. Единственный Иной, который может попасть в Царскосельский артефакт (так, наверное, он будет проходить в документах) – это же на вес золота! Но Дмитрий не сумел бы придумать такой выход…