Дозвониться до небес

Лемеш Юля

– А я бы еще что-нибудь зажевал, – проводив взглядом последний кусочек, заявил Арсений.

Пришлось снова лезть в холодильник. Пока я там копалась, мне в голову пришла дельная мысль – признаться, о чем я думаю.

– Арс, как тебя упросить поговорить с бабкой? Вдруг она меня в ученицы возьмет? Я уже и сама кое-что умею. Правда!

– Предметы двигать умеешь? – вредным голосом спросил Арсений.

– Нет. Но и твоя бабка тоже не умеет.

Как же мне добиться своего без унизительных отказов? Ведь я старалась не подавать виду, как

меня задевает невозможность получить желаемое. На скорую руку соорудив несколько бутербродов, я прикрыла их толстыми пластинками сыра и сунула все это дело в микроволновку. Со сладким чаем – самое то.

Наелись. Стали сонные и ленивые. Теперь я решила подобраться к проблеме с другого бока.

– Арс, только без обид, скажи – почему учителя вдруг стали к тебе так хорошо относиться?

– Кто про что, а рыжий про краску. Отвянь по-хорошему.

Я решила сменить тактику и сделала вид, что начинаю всерьез обижаться. Арсений мне не поверил и просто переваривал пищу. Прислонился спиной к стенке – почти дремлет.

– Ау! Я тебя спрашиваю. Это бабушка на них так влияет?

– Фиг знает. Мне неинтересно. Главное, школу поскорее закончить. Надоело их вранье. Говорят одно, а на деле все по-другому.

С этим не поспоришь. Школа стала отельным государством, в котором свои правила, очень далекие от прочего мира.

– Прикинь, историчка вчера сказала, что у нас нет амбиций и целей.

– Ага. И еще что мы не стремимся к успеху…

– Быть может, она успех с деньгами перепутала?

– А мне кажется, она просто злится, что Борька сказал, будто у нас до сих пор рабовладельческий строй, но в мировом масштабе.

Борька своими едкими комментариями сильно доставал учителей. Некоторые его фразы стали буквально крылатыми. Как-то физичка долго и упорно рисовала на доске какие-то формулы и графики, а Борька в окошко смотрел, думал. Она его спрашивает:

– Борис! Что вы видите на доске?

Он встал, так внимательно рассмотрел доску и говорит:

– Пудель какой-то…

Теперь любой непонятный график на доске называется «каким-то пуделем».

Арсений с удовольствие рассматривал домашние тапочки, купленные моей мамой специально для него. В семье тапочки назывались «а вдруг Арсений в гости зайдет». Солнце уже светило вовсю, и хотелось спать, но скоро встанут родители, и придется им рассказывать про концерт. Арсений потянулся и зевнул во весь рот с жутким подвыванием. Я прекрасно понимала: шансов доказать ему, что уговорить бабку необходимо, – ноль без палочки. Но я по инерции продолжала гнуть свою линию.

– Если бы у меня была такая бабушка, я бы от нее всему научилась.

– Это потому, что ты до сих пор в чудеса веришь. Даже в Деда Мороза.

Я обиделась, хотя знала, что он говорит правду. Мне хоть кол на голове теши – верю в другую строну действительности. В то, что мы видим только то, что видим. А кроме этого «видимого» есть много чего еще. Я не про душу говорю, не в ней дело. Просто мир устроен многопланово. Если

бабке Арсения удается менять ход событий, то, значит, мир устроен не так, как всем кажется. Меня не нужно в этом убеждать – я просто это знаю.

В представлении Арсения бабкины чудеса больше всего напоминали детскую игру в песочнице. У кого-то формочки больше, у кого-то в них мало песка, вот и получаются разные куличики. А бабка от одного заберет чуть-чуть, а другому прибавит. Вот везения и добавляется.

– Ты нарушил ее запрет. Ты хоть понимаешь, что теперь будет?

– Отвянь, а? Ну, сходили на концерт, ну, наловили приключений себе на задницу. Делов-то, – Арсений и правда не нервничал.

Как бы то ни было, но с этой ночи все пошло наперекосяк. А мы тогда сидели на кухне и не знали, насколько мы счастливы.

Наверное, это и называется – переломный момент. Ну, это вроде того, когда заядлый курильщик начинает смутно подозревать, что у него уже год как болит сердце или еще какой ливер. Подозревает, но курит по две пачки в день. Возникает вопрос: а как у нас мозг устроен? Какого фига он не сигнализирует доступными методами: мол, парень, ты скоро коньки отодвинешь? Пора бросать, а то так и не узнаешь, чем закончится «Дом-2». Черт знает что у нас, а не мозг. Если он задуман природой как контролер организма – пускай контролирует!

Нет, это меня куда-то не туда занесло. Наш переломный момент был совсем другого качества. Мы были беззаботны, насколько это вообще возможно. А потом – бац! – и для Арсения началась совсем другая жизнь. Я до сих пор уверена – он сам виноват. Ведь его бабка сто раз предупреждала, а ему так хотелось погулять…

На Арсения словно началась планомерная охота. Состоящая из странных событий. То открытый люк на дороге попадется, то машина его чуть не собьет. Что ни день – на грани. И он это прекрасно понимал.

Представьте только: идете вы преспокойненько по делам. Погода отличная, мыслей много, и все они позитивные. И кажетесь вы сами себе очень неплохим, удачливым человеком, способным нравиться и вообще – впереди столько всего интересного. А на деле – предстоит вам заметить периферийным зрением темное пятно на освещенном солнцем асфальте. И по чистой случайности среагировать мгновенно, перенеся центр тяжести тела с одной ноги на другую. То есть вы хотели шагнуть вперед, а отпрыгнули влево. И только после этого странного маневра рассмотрели, куда именно чуть не скинула вас судьба в лице сдатчика металлолома.

Для Арсения наступила нелучшая полоса – люк был первым серьезным испытанием. Потом начались прочие, но он был уже подготовлен первым испугом. Презерватив, наполненный водой, прилетел с восьмого этажа, чтобы задеть Арсения по касательной. Витринное стекло треснуло и попыталось отрубить Арсению руку, которую он протянул за новой мышью для ноута. Случайный мальчишка с пневматикой едва не выбил Арсению глаз свинцовой пулькой. Гаже всего был давно сдохший голубь, выпавший из водосточной трубы.