Драфт. Часть первая: build
Шрифт:
— Привет, как не странно, да. Думала, накануне поездки совсем не засну, — улыбнулась девушка в ответ.
— Надеюсь, все в силе? Ты проставляешься? — холопок по плечу сзади и подмигивающая Энджи, которая, видимо, заскочила в дверь следом и нагнала Кэти посередине холла.
Когда та обращалась к кому-то из подруг, ее, бывало, иногда заносило… в стиле Фреды. Девчонки-то, в общем, привыкли, а вот окружающие, как правило, были шокированы, поскольку вся эта трогательная нежность облика Анжелины совершенно не вязалась с подобными выходками. Вот и сейчас, те, кто в этот момент оказался рядом, пораженно уставились на говорившую девушку. Но, не на ту напали. Энджи от подобного внимания тушеваться и не подумала, а наоборот, вздернула
А потом возле самого уха Кэти сказала, понижая голос вроде как до шепота, но так, что желающие могли расслышать:
— Я себе дополнительный час к обеду выторговала, знаешь, чего мне это стоило? Пришлось моему Лёнчику глазки строить! — и, поправив локон жестом пай девочки, как ни в чем не бывало, направилась к своему рабочему месту.
К слову, Лёнчиком она называла своего непосредственного начальника — весьма и весьма известного в определенных кругах адвоката Ленни Маттссона, выудив это прозвище из какого-то старого русскоязычного фильма. Похожий на собачью кличку вариант имени босса ей тогда весьма понравился. А с ее легкой руки и прижился, на радость всей конторе. Возможно, конечно, сам Ленни и не был в таком уж восторге от этой вариации на свое имя, но будучи мужчиной, как говориться, в самом расцвете сил, сказать что-то поперек своему персональному помощнику, в лице златокудрой Анджелины, он, к сожалению, не мог.
— Все в силе. Встречаемся в обед здесь — в холле, — уже в спину удаляющейся Энджи, ответила на это Кэтрин.
Кэролайн же, пряча усмешку, склонилась к своему столу, делая вид, что перебирает какие-то бумаги.
Последующие четыре часа прошли в сплошной беготне по огромному офису. В отличие от подруги, непосредственным начальником Кэти была дама, как считалось в современном обществе, среднего возраста. То есть, с внешностью на стандартные лет сорок, но в действительности слегка за сотню. Как и многие подобные ей женщины, госпожа Мора Федерлейн пробилась на верхушку юридического олимпа своим трудом. На сегодняшний день она имела партнерство в крупной фирме, квартиру на верхнем уровне и смогла себе позволить полный комплекс процедур по регенеративному омоложению, но вот на то, чтобы обзавестись семьей, ей толи времени, толи желания, так и не хватило. Сие обстоятельство приводило к тому, что госпожа адвокат сама вкалывала, следуя старой поговорке — как ломовая лошадь, и от подчиненных требовала того же.
Так что, что бы оставить в порядке все передаваемые дела и успеть к обговоренному с подругами времени, Кэти пришлось пометаться между канцелярией, бухгалтерией, своим рабочим местом и столами других личных помощников начальницы. Как всегда, при этом, комп вис, нужные папки с бумажными дубликатами оказывались не на тех полках, на которых должны были находиться, а расписание госпожи адвоката не хотело поддаваться корректировки.
Но, выказав чудеса сноровки и целеустремленности, Кэти успела-таки разгрестись с делами вовремя.
Монументальная башня Сити-центра была сердцем любого современного города. И сердцем не только по расположению, но и по тому жизненному ритму, который задавала именно она. Периметры по своему предназначению были жилыми, размещая на своей территории лишь инфраструктурный минимум, а вот вся городская активность была сосредоточена в Сити-центре.
Нижние уровни башни, как правило, отдавались под стадионы, аквапарки, торговые и развлекательные центры. Практически каждый город имел на одном из нижних этажей зоопарк и исторический музей, где показывался путь развития, как самого человека, так и мест его обитания. Можно было побродить по пещерам первобытного племени, проплыть на гондоле по улице-каналу давно ушедшей под воду старой Венеции или помахать трехцветным флагом на баррикадах революционного Парижа, исторические территории которого, на данное время, тоже были утрачены.
А вот выше этажи Сити-центра занимали деловые кварталы. Банки, офисы компаний, конторы предприятий и представительства различных производств, а также административные образования — то, что составляло основу среднего уровня центральной башни каждого города.
На самом же верху ожидаемо разместились самые пафосные заведения. Ну, или те, которые себя к таковым относили. Естественно, не было там ни кафе, ни фастфуд-закусочных, не было спортзалов и бассейнов, и уж точно наверху никак не могло оказаться простых магазинов, парикмахерских и ателье. Под изысканными и яркими, а совсем не аляповатыми, как могло показаться неосведомленному зрителю, вывесками, кварталы заполняли исключительно рестораны и клубы, снек бары и бутики, салоны, студии и фитнес-зоны. Из объектов высокой, так сказать, культуры, здесь размещалось большинство театров, художественных музеев и картинных галерей. Ну, и публика, конечно, была вполне соответствующей, сей пафосной обстановке.
Впрочем, самый верх башни — то, что в старые времена назвали бы крышей, в отличие от подобных площадей на периметрах, был не частной территорией, а общественной. Притом такой, которую любили посещать все жители города, независимо от места их проживания. На «крыше», под прозрачной, но прочной защитой, располагался Городской парк.
Нет, в парк или какое-нибудь модное заведение верхнего уровня девушки не пошли, не захотев тратить несчастные два часа, которые они смогли вырвать у рабочего времени, на разъезды. Так что, приземлились они в небольшом ресторанчике, из окон которого были видны стеклянные двери входа в их офис. Местечко было вполне «обжитое», да и готовили здесь неплохо.
Их, как постоянных гостей, проводили на давно облюбованное место — дальний уголок с уютными диванами и затемненным окном на «улицу».
Пока несли заказанные блюда, девушки подняли бокалы с вином:
— За сбывшиеся мечты и классный отдых! — провозгласила Мелинда, когда под мелодичный звон четыре бокала соприкоснулись над столом.
Вино, конечно синтетика, но, в общем-то, приятное на вкус и, главное, с четко обозначенным сроком действия — не более часа. Проблемы-то на работе никому не нужны.
— Ну что, как говорила, отправляешься в шесть? Вещи уже собрала? — отпивая вино маленькими глоточками, поинтересовалась Кэролайн.
— Да, на шесть такси заказано. А в семь меня в порту уже будет ждать аэромоб госпожи Разумовской, — ответила ей Кэти.
— А я вот, что вспомнила — оказывается, я знаю и Разумовскую эту, и бабушку твою тоже, — вдруг сказала Энджи.
Проявляя несвойственную ей нервозность, она так тряхнула рукой, вино в бокале, которое она держала, всплеснулось ей на запястье. Но она на это даже внимания не обратила — как-то машинально вытерла руку салфеткой, при этом продолжая быстро и сумбурно излагать свои воспоминания:
— Мне тогда едва пятнадцать, наверное, исполнилось, и меня маман только-только принялась выводить на всякие светские тусовки. Папашка тогда еще только замом у мэра нашего был. Та вот, та тусня как раз по поводу прибытия этих дам и была организована. Вполне приличный такой приемчик в честь заезжих знатных теток. Твоя-то бабуля, помню, красотка такая была! Меня еще по щечке потрепала и сказала, что я ей внучку напоминаю. Тебя ж, наверное? Мы же с тобой обе блондинки! А вот Разумовская, как мышь серая — невзрачная такая и все по углам жалась. Я тогда и не поняла, как две такие разные женщины дружить могут. А ты ж погляди — действительно, видно, дружили! Раз Разумовская тебя в гости к себе позвала. А вот то, что госпожа Блайк погибла, я и не знала… сочувствую Кэт.