Драгоценность черного дракона
Шрифт:
— Позволь…
По телу прошла дрожь, когда ей прикрыли обзор ладонью, а другая что-то осторожно начала вдевать в волосы.
— Вот так гораздо лучше… Смотри.
Она вгляделась в зеркало и тихо ахнула, прикрывая рот рукой. Пальцы нервно сжались. Теперь её голову венчал мерцающий серебристый обруч-корона, каждый зубчик которой был сделан в виде цветущей лилии.
— Это женский Венец. Мужской тяжелее и немного грубее, на мой взгляд, — продолжил, как ни в чем не бывало.
— Ты… — она словно задыхалась, не в силах вымолвить
— Ты моя избранница, моя жена, моя Гардэ. Ты защищала свой народ, жертвуя своей жизнью. За год ты изменилась так, как многие не могут и за пятьдесят лет. Ты все ещё полагаешь, что недостойна? — белесые брови нахмурились, глаза начали стремительно темнеть, выдавая его недовольство. — Если кто-то посчитает иначе… — когти ласково сжали её в объятьях, — что ж, я не держу недовольных… в этой стране и на этом свете…
Вот это называется твердая точка зрения. Железные аргументы — даже спорить не стоит. А в душе разлилось тепло — когда кто-то так же в последний раз за неё вступался?
— Спасибо, — ответила уже твердо, расправляя плечи, — я благодарна, я… горда и признательна за твой выбор, за твое доверие. Я никогда не подведу.
Рука накрыла руку.
Её алькон усмехнулся краешком губ, опалив дыханием затылок.
— До скорой встречи, моя мортэли.
На этот раз он не стал пользоваться порталом — ушел через дверь. Сердце билось неожиданно ровно, гулко, а виделось все вокруг так четко, как никогда. Она жена. Она правительница. Она владеющая силой Смерти и она дракон. Разве можно было об этом мечтать?
В пределах дворца кипела оживленная жизнь. Ещё неделю назад здесь царствовал тлен, а теперь сновали деловитые альконы, виднелись иногда бледные лица альблау, питающихся кровью — верные союзники, насколько возможно старающиеся поддержать побежденных, теперь к ним вернулись. Впереди прогарцевал костяной монстр-конь, таща за собой подводу с продуктами. Четко промаршировала дневная стража, и в одном из отрядов она не без труда признала несколько спасенных алькон — они выглядели куда лучше, хотя ещё не скоро оправятся полностью и смогут жить без ужаса в сердце. Да благословит их Смерть Милосердная!
«Грррр, а подругу оставили, ваше смертейшество», — издевательски прошипели в голове.
Ттмара вынырнула с наскоку, лукаво толкая боком.
— Я-то думала, что у тебя есть дела, помимо меня, Мар, — Йаррэ искренне улыбнулась гончей, наклоняясь и почесывая лобастую голову, — почему ты не в человеческом обличье? Я даже думала снять привязку.
«Вот ещё! Я твоя гончая навсегда, и ничто это не изменит. А, что касается обличья… большинству из нас уютнее в собачьей шкуре, ведь мы не люди, кайраны, не забывай этого. Мы никогда не рождаемся маленькими человеческими комочками… Мне нравится человеческое тело, но ходить в нем все время!..» — негодующий фырк.
— А как же Леассан? Мне казалось, что вы… — она не договорила.
«Мы из слишком разных
— Я так не думаю, — ответила неожиданно твердо, — давай, сбегай обратись, я хочу поговорить, прогулявшись с подругой.
«Ладно», — неохотное.
Она и правда обернулась быстро. Вплыла в проем, спускаясь по лестнице, подобрав элегантную иссине-черную юбку, расширяющуюся книзу и расшитую кружевом.
— А где Тайла, не знаешь?
Давно она её уже не видела… Йаррэ шагнула, сжимая ладонь Ттмары в своей, глядя в блестящие алые глаза.
— Ты прекрасна…
— Жаль только, что ты не парень, человеческий детеныш, — усмехнулась гончая, обнажая клыки, — а то бы я за тебя точно вышла замуж, да Повелитель мне тогда все уши открутит и хвост оторвет. А, что касается нашей кровожадной убийцы… она спасается бегством…
— Что?!..
— От мортэ Кейнарэ Наэглита. Наш несчастный Советник уже измучился ловить бывшую невесту, которая имеет все шансы стать будущей.
— Вот как… — Сая было жаль. Первая увлеченность, искренняя симпатия, на которую не ответили.
Но, может, лучше так? Ведь это ещё не любовь, скорее — задетая гордость. Возможная Гардэ отказалась стать его. Отвергла его силу, его чувства. Альконы достаточно эгоистичны и плохо переносят отказы, но здесь придется смириться. И пусть Сайнар теперь тоже войдет в Совет, но ему, как и ей самой, до силы древних альконов ещё расти и расти.
Присыпанные белым искристым камнем дорожки петляли меж деревьев, уводя вглубь парка. Солнца стояли в зените, мягко осеняя многострадальную землю темно-фиолетовыми лучами, преломляющимися в самые причудливые оттенки.
— Прелестнейший цветок Сада Госпожи наконец почтил нас своим вниманием, — низкий, хрипло-грубоватый, словно сорванный голос раздался совсем близко, ничуть, впрочем, не напугав.
Мортэли Кариньяр вышел из-за деревьев и поклонился, прижав руку к сердцу, а потом коснулся губами её руки. Через мгновенье он также поприветствовал и Мару, и — вот диво — обычно всегда спокойная и иронично-сдержанная, гончая вдруг зарделась, как девчонка, не сводя в бывшего Владыки пристального взгляда. Ох что-то перевернулось в государстве альконском…
Глаза Владыки, казалось, обласкали каждый сантиметр тела гончей, чуть не облизав.
— Не менее очаровательная Ттмара т’Гарт, — в первый раз, к своему стыду, он услышала полное родовое имя подруги.
А потом мужчина снова повернулся к ней, став совершенно серьезным и вдруг крепко обнял, прижав к себе.
— Спасибо тебе, девочка. Мы перед вами все в долгу, в неоплатном вечном долгу. Спасибо тебе за сына. За обоих сыновей. Ты вернула нам надежду. Ты будешь прекрасной правительницей, никогда в себе не сомневайся, Кину повезло тебя встретить.