Драгоценности солнца
Шрифт:
И она осталась одна в своем сне, потому что во всех его обещаниях не было одного-единственного важного слова — «любовь»…
Когда Джуд проснулась, высоко в небе ярко сияло солнце, а она плакала.
Джуд не выспалась и чувствовала себя совершенно разбитой. Голова кружилась, мысли путались. Знакомые симптомы — жалость к себе, депрессия. После крушения ее брака она еще долго чувствовала то же самое.
Беспокойные ночи, бесконечные тоскливые дни. Горечь, растерянность.
«Я не допущу больше ничего подобного, — пообещала себе
Она нарвала цветов, собрала букет, перевязала стебли красивой ленточкой и вместе с Финном и Бетти отправилась на могилу Мод.
Ночная буря, побушевав немного, так и не разразилась ливнем. На юго-западе еще клубились облака, но воздух был теплым. Прибой выводил свою ритмичную мелодию, а на холмах лютики подставляли солнцу золотистые головки. Промелькнул белохвостый кролик, и в то же мгновение Бетти пулей метнулась за ним, но буквально через несколько секунд вернулась с виноватой мордой и болтающимся языком, мол, сама не знаю, что это на меня нашло.
Джуд минут пять наблюдала, как щенок мельтешит вокруг Бетти, катается по земле, радостно тявкает, и ее настроение немного улучшилось. А когда подошли к старому кладбищу, она почти совсем успокоилась и присела у могилы рассказать Мод последние новости.
— Вчера в твоем доме была вечеринка. В коттедже снова звучала музыка и было полно гостей. Две сестры Бренны О'Тул пришли со своими женихами. Они очень счастливые, все четверо, и Молли просто сияла, глядя на них. Я танцевала с мистером Райли. Он такой старый, что я боялась, как бы он не рассыпался, но еле за ним поспевала.
Засмеявшись, Джуд откинула волосы.
— А потом мистер Райли попросил меня выйти за него замуж, и теперь я знаю, что меня здесь приняли. Я запекла окорок. Я сделала это впервые, но у меня получилось. Даже не осталось ни крошки для собак. Поздно вечером Шон Галлахер спел «Four Green Fields» [5] так трогательно, что не осталось ни пары сухих глаз. Я никогда прежде не устраивала вечеринок, где люди так бы смеялись и плакали, пели и танцевали, а теперь не представляю, как может быть иначе.
5
«Четыре зеленых поля» — песня ирландского музыканта, крестного отца ирландской музыки, Томми Макема.
— Почему вы не рассказываете ей об Эйдане?
Джуд медленно подняла голову. Появление Кэррика по другую сторону могилы ее не удивило. Теперь оно не кажется ей странным — еще одно чудо. Однако она удивленно вскинула брови, заметив гнев, сверкающий в его глазах, и злое выражение его лица.
— Эйдан был там, — ответила она. — Он прекрасно пел и играл на разных музыкальных инструментах, принес из паба столько пива, что можно
— Он гулял с вами под луной и предложил стать его женой.
— Да, он гулял со мной под луной. И он сказал, что ему нужна жена, и я подошла бы на эту роль.
Джуд опустила глаза, увидела, как щенок обнюхивает сапоги Кэррика из мягкой темной кожи.
— И что вы ответили?
Джуд обхватила руками колени.
— Если вы так много знаете, то знаете и остальное.
— Нет! — взорвался он. Трава затрепетала и пригнулась к земле. — Вы отказали ему, потому что глупы. — Он ткнул пальцем в ее сторону, и, хотя их разделяло несколько футов, она почувствовала укол в плечо. — Я считал вас умной женщиной, образованной и воспитанной, добросердечной и сильной. Теперь я вижу, что вы эгоистичны, трусливы, упрямы и у вас недоброе сердце.
— Поскольку вы столь низкого мнения обо мне, не стану навязывать вам свое общество. — Джуд поднялась, гордо вскинула голову, повернулась и охнула, наткнувшись на него.
— Вы останетесь здесь, пока я не разрешу вам уйти.
Впервые она услышала властность и угрозу в его голосе. Ей захотелось спрятаться, исчезнуть, и именно поэтому она не сдалась.
— Остаться? Я имею право идти, куда хочу. Это мой мир.
В его глазах засверкали молнии, небо потемнело и затянулось тучами.
— Этот мир был моим, когда вы, люди, еще прятались по пещерам. Он будет моим и после того, как вы превратитесь в пыль. Помните об этом!
— И почему я спорю с вами? Вы иллюзия. Миф.
— Я так же реален, как и вы. — Кэррик схватил Джуд за руку, и его рука оказалась крепкой и теплой. — Я ждал вас триста лет. Если я ошибся и должен ждать еще триста, я хочу знать, почему. Так что объясните мне, почему вы отказали мужчине, когда он попросил вас стать его женой.
— Потому что я сделала свой выбор.
— Выбор, — презрительно повторил Кэррик и отвернулся. — О, вы, смертные, и ваш проклятый выбор! Вечно с ним носитесь, но судьба настигнет вас в конце концов.
— Может быть, однако до тех пор мы сами выбираем, как нам жить.
— Даже если выбираете неправильно? — Он повернулся к ней, искренне озадаченный.
— Да, даже если неправильно. Мы такими созданы, Кэррик. Мы не можем изменить свою природу, свой характер.
— Вы любите его? — Кэррик увидел ее сомнения и улыбнулся. — Леди, вы возьмете на себя труд солгать иллюзии и мифу?
— Нет, я не стану лгать. Я люблю его.
Кэррик со стоном воздел руки к небу.
— Тогда почему вы не хотите принадлежать ему?
— Я никогда больше не стану ничьей вещью. — Голос Джуд окреп, в нем зазвучала уверенность. — Если я и буду принадлежать кому-то, то только на равных правах. Я когда-то отдала себя мужчине, который не любил меня, потому что это казалось разумным, и потому…
Джуд закрыла глаза на мгновение, понимая, что никогда не признавалась в этом даже самой себе.