Драгоценности

Стил Даниэла

Проснувшись вечером, Вильям улыбнулся ей и поцеловал в шею и снова сказал, как сильно ее любит.

— У меня есть для тебя еще кое-что, — признался он. Но не был уверен, останется ли она довольна подарком. Это была самая безумная вещь, какую он когда-либо совершал, самый безумный миг в его жизни, и все же у него было предчувствие, что ей должно это понравиться. А значит, подарок стоил всех его хлопот. Он вынул из ящика маленькую коробочку. Она была завернута в золотую бумагу и перевязана узкой золотой лентой.

— Что это? — Она посмотрела на него с любопытством ребенка.

У Вильяма все похолодело внутри.

— Открой ее.

Она

открыла, медленно, осторожно, ей было интересно, что это за редкая драгоценность. Коробочка была довольно маленькой. Но когда она развернула бумагу, внутри оказалась другая, еще меньше, а в ней крошечный деревянный домик, сделанный из спичечного коробка. Сара вопросительно посмотрела на Вильяма.

— Что это, любимый?

— Открой его, — сказал он, задыхаясь от волнения. Она открыла спичечный коробок, и внутри была узенькая полоска бумаги, на которой было написано: «Шато де ля Мёз. Рождество после свадьбы, 1938. От Вильяма со всей любовью».

Сара смотрела на него, пораженная. Прочитав эти слова, она вдруг поняла, что он сделал, и вскрикнула от изумления, не в состоянии поверить, что Вильям совершил нечто поистине безумное. Она никогда даже не хотела иметь так много.

— Ты купил усадьбу? — спросила она удивленно, обвив руками его шею, и, обнаженная, бросилась к нему на колени. — Ты это сделал?

— Она — твоя. Не уверен, сошел ли я с ума или на меня нашло озарение. Если тебе не нужна эта усадьба, мы можем просто продать землю, позволить ей разрушаться и забыть о ней.

Она обошлась ему недорого. С ней придется слишком много возиться, чтобы привести все в порядок. Сумма, которую он заплатил, была до смешного мала. Ему больше стоило перестроить свой охотничий домик в Англии, чем купить Шато де ля Мёз со всей землей и постройками.

Сара была вне себя от волнения, а Вильям сиял, счастливый, что угодил ей подарком. Купить усадьбу оказалось сложнее, чем он предполагал. Она принадлежала четырем наследникам, двое из которых жили во Франции, один — в Нью-Йорке, а еще один в английском захолустье. Но его стряпчим удалось уладить сделку. А отец Сары связался через банк с женщиной, которая жила в Нью-Йорке. Наследники были дальними родственниками графини, которая умерла восемьдесят лет назад, как и сказал им крестьянин. Люди, у которых он купил замок, отстояли на несколько поколений от графини, и никто из них не знал, что делать с доставшейся им собственностью и как ее разделить, так что все было предоставлено воле судьбы, пока Сара не нашла эту усадьбу и не была очарована ею. И тут она с тревогой посмотрела на Вильяма.

— Ты, наверное, отдал за нее целое состояние?

Ее не покидало бы чувство вины, если бы это оказалось так, хотя в глубине души Сара считала, что усадьба того стоила. Но на самом деле он получил ее почти задаром. Все четверо наследников испытали большое облегчение, когда узнали, что могут освободиться от нее, и никто из них не оказался слишком алчным.

— Целое состояние придется потратить, когда мы будем ее восстанавливать.

— Обещаю, что буду делать все сама… все! Когда мы можем вернуться и начать? — Она как ребенок подпрыгнула у него на коленях, и он застонал от восторга.

— Сначала мы должны вернуться в Англию, и мне надо уладить там кое-какие дела. Я не знаю… возможно, в феврале… или в марте?

— Мы не можем поехать скорее? — У нее был вид, как у счастливой маленькой девочки в рождественское утро, и он улыбнулся.

— Мы постараемся… — Вильям был очень

доволен, что ей понравился его подарок. Теперь его тоже взволновала перспектива возрождения усадьбы, так хорошо будет приняться вместе с ней за работу, если только эта работа не убьет их обоих. — Я счастлив. Раз или два я испытал неприятные чувства, когда мне казалось, что ты уже забыла об этом имении и что на самом деле оно тебе не нужно. Должен признаться, твой отец счел меня просто сумасшедшим. Как-нибудь я покажу тебе несколько телеграмм. Он полагает, что это не намного лучше, чем твоя попытка купить ферму в Лонг-Айленде, и теперь ему совершенно очевидно, что мы оба сумасшедшие и прекрасно подходим друг другу.

Сара весело рассмеялась, снова подумав о доме, а потом озорно взглянула на Вильяма, и он сразу заметил этот взгляд.

— У меня тоже есть для тебя кое-что… Я думаю… Я не хотела говорить тебе до тех пор, пока мы не вернемся в Англию, и я уверена… я думаю, что. возможно… у нас будет ребенок…

Она выглядела смущенной и в то же время довольной. Вильям ошеломленно посмотрел на нее.

— Так скоро? Сара, ты серьезно? — Он не мог этому поверить.

— Думаю, что да. Должно быть, это произошло в нашу свадебную ночь. Через несколько недель я буду знать наверняка. — Но она уже заметила первые признаки. На этот раз она поняла это сама.

— Сара, моя дорогая, ты просто изумительна! — В одну ночь у них появилась семья и замок во Франции, если не считать, что у Сары еще не было полной уверенности, а замок стоял совершенно разрушенный. Тем не менее оба были счастливы.

Они остались в Париже, гуляли по набережным Сены и любили друг друга, обедали в маленьких бистро, а потом возвратились в Лондон, чтобы быть герцогом и герцогиней Вайтфидд.

Глава 11

По возвращении в Лондон Вильям настоял, чтобы Сара посетила его доктора на Харли-стрит, который подтвердил ее предположение. К этому времени она была уже на пятой неделе беременности, и доктор сообщил ей, что ребенок родится в конце августа или в начале сентября. Он рекомендовал ей первые несколько месяцев проявлять осторожность, так как у нее уже был выкидыш. Но он считал Сару абсолютно здоровой и поздравил Вильяма с будущим наследником. Вильям не скрывал радости. Они сообщили свою новость его матери, когда поехали на уик-энд в Вайтфилд.

— Мои дорогие дети, это чудесно! — воскликнула герцогиня с таким восторгом, словно то, что сделали они, не удавалось еще никому со времен Марии и Иисуса. — Хочу тебе напомнить, что вам удалось за тридцать дней сделать то, на что нам с отцом потребовалось тридцать лет. Поздравляю вас с этой удачей. До чего же вы умные дети! — хвалила она их, а они смеялись. Герцогиня была невероятно довольна ими и сказала Саре, что рождение Вильяма стало самым счастливым моментом в ее жизни. Но, как и доктор, она посоветовала ей быть осмотрительнее и не переутомляться чтобы не повредить себе или ребенку.

— Я чувствую себя прекрасно. — Сара в самом деле чувствовала себя удивительно хорошо, и доктор сказал, что они могут любить друг друга, только осторожно. Он посоветовал им не обрывать люстру и не пытаться побить олимпийский рекорд, что Сара и передала Вильяму. Но Вильям отчаянно боялся, что любая близость между ними может принести вред ей или ребенку.

— Поверь мне, это не причинит никакого вреда. Так сказал доктор.

— Откуда он знает?

— Он доктор, — убеждала его Сара.