Драгоценные жемчужины китайского цигун
Шрифт:
Текст родился внутри нескольких чаньских школ, которые восходили к знаменитому Линьцзи Исюаню. Центральную часть «Речений с лазурного утеса» составили 100 чаньских диалогов или «сто примеров» (бай цзэ), которые использовали когда-то сам Линьцзи и другие мастера VIII–IX вв., наставляя своих учеников, и которые собрал воедино последователь нколы Линьцзи наставник Фэнъян Шанчжао (946-1024). К некоторым из них были составлены краткие гатхи («восхваления, славословия»), а поскольку они являлись комментариями на слова древних учителей, то их стали называть «славословиями древним» (сун гу).
Следующий этап формирования текста связан с именем выдающегося наставника чаньской школы Юньмэн (Облачных врат) Сюэдоу Чжунтоу (яп.
Комментарии Сюэдоу на чаньские речения стали самыми популярными литературными произведениями Чань, однако долгое время они не представляли собой целостного текста. Воедино их сводит другой известный наставник Юаньу Кэцин (1063–1135, яп. Энго), прозванный Фого – «Плоды Будды», выходец из Сычуани, уезда Пэнсянь. Сам Юаньу обучался у мастера Фаяня, который передавал традицию мастера Янци Фанхуэя, являвшегося основоположником школы Янцицзун – одного из двух направлений (второе направление – Хуанлун), на которые разделилась школа великого Линьцзи. Где-то между 1111–1118 гг. к Юаньу обращается мирянин-буддист Чжан Шэнъин с просьбой собрать воедино и прокомментировать труды Сюэдоу. Юаньу поселяется в горах Цзяшань, что в восточной части уезда Лисянь, провинции Хунань в монастыре Линцюаньсы, где диктует своим ученикам комментарии на труды Сюэдоу. Долгое время у собрания текстов не было названия, но однажды, как гласит предание, взгляд Юаньу упал на иероглифы «лазурный утес», что были написаны у него над дверью. Эти два иероглифа (би янь) соотносились с ответом чаньского наставника Чаньхуэя на вопрос своего ученика: «Что такое горы Цзяшань?». Чаньхуэй сказал: «Держа своего детеныша в лапах, гиббон возвращается в зеленые горы. Неся в клюве цветок, птица приземляется на лазурном утесе».
Так родилось название этого произведения – «Речения с лазурного утеса». И так была положена традиция обучения чаньских последователей на основе диалогов старых мастеров. В XIII в. наставник чаньской школы Цаодун Тоуцзы Ицин составляет свои «гатхи древности», расширяя «Речения с лазуного утеса», его последователь Линцюань добавляет критический комментарий, также копируя структуру «Речений», и так рождается «Собрание из долины пустоты» («Кун гу цзи»). Чуть позже монах Фансун Синсюй составляет «Записи из пустоты» («Цун кун люй»), включая в них часть «Речений с лазурного утеса», и в дальнейшем такие собрания становятся важнейшей частью литературной традиции и духовной практики Чань [54а, 398–399; 158, 124–126].
Собственно «Речения» – это не столько чаньские анекдоты, сколько примеры или «образчики» (цзэ) спонтанности чаньской мудрости. Этой же цели подчинена и структура текста. В начале идет раздел чуйши – «поучения наставника», содержащий краткое наставление, как бы готовящее читателя к восприятию сути гунъаня. Затем следует сам диалог с афоризмами-комментариями, так называемый «исходный пример», или «базовый образец» (бэнъ цзэ). Большинство примеров взяты из жизни выдающихся
Сюэдоу, передающая его личное видение сути беседы, приведенной в «исходном примере», и краткие комментарии на эту гатху также самого Сюэдоу. Наконец, вся структура завершается обширным комментарием Юаньу на гатху Сюэдоу.
Здесь приводятся несколько отрывков из «Речений с лазурного утеса». «Первый пример» дан в полном виде, в остальных оставлены лишь комментарии Сюэдоу.
Перевод сделан по тексту: Биянь лу (Речения с Лазурного утеса), сост. Юаньу Кэцин. Т. 48 (№ 2003), с. 1078–1087 [3]. Полный или частичный перевод на европейские языки можно встретить в: Cleary, Thomas. The Blue Cliff Records (in 3 vol.). Boston & London: Shambala, 1992; Gundert W. Bi Yan Lu (3 vol.). Munich: C. Hansor Verlagio 1960-73; Belloni, Mishel. Trois «cas» du Pi Yen LouTch'an (Zen) (Textes chinois fondamentaux. Temoignages japonais). Paris: Hermes. 1970, p. 86–111.
РЕЧЕНИЯ С ЛАЗУРНОГО УТЕСА
ПЕРВЫЙ ПРИМЕР
Поучения наставника (Юаньу)
Если вы заметите дым, что поднимается над горами, то вы тотчас поймете, что где-то разгорается огонь. Если вы увидите рога, что торчат из-за стены, то поймете, что там скрывается буйвол. Если обнаружите угол, то значит, что где-то рядом есть еще три таких же угла. Лишь один взгляд, мельком брошенный на какую-нибудь вещь, позволит вам оценить ее вес. Именно этот способ характерен для чаньских монахов, чтобы сличить копию с оригиналом.
Тот, кому удается непосредственно выражать то, что происходит в мире, скорее может быть захвачен волнами ярости, нежели пребывать в абсолютном покое. Но даже в этих изменениях он остается полным правителем самого себя.
Отвечайте немедленно!
В этот самый момент кто среди вас может выразить своими деяниями столь высокую истину жизни?
А теперь посмотрим, в какие дебри заводит нас наставник
Сюэдоу.
Исходный пример (наставника Сюэдоу)
Правитель У-ди из царства Лян спросил Великого наставника Бодхидхарму:
Вот уж хитрец, который говорит абсурдные речи! «В чем заключается высший смысл Священной истины?» Вот уж колышек для привязки ослов!
Бодхидхарма ответил: «Всеохватность и ничего священного».
Я думаю, что в этом ответе было что-то важное. Плоть испарилась ближе к Корее. Что ж тут неясного?
Правитель продолжил вопрошать: «Но кто же стоит перед моими очами?»
Он раздосадован, но все же пытается найти хотя бы немного света. Это, конечно, не более чем поиски на ощупъ того, что он обнаружит таким, каково оно естъ.
Бодхидхарма ответил: «Я не знаю».
Вот так! Если бы он к этому чего-нибудь добавил, то это ни к чему бы не привело. Правитель не понял ответа.
Какая жалостъ! Ведъ какая-то сутъ в этом все же была.
После этой беседы Бодхидхарма пересек реку [Янцзы], отправившись странствовать по царству Вэй.
Для того, кто осторожен, как лисица, какой позор! Сначала он странствовал с запада на восток, а вот теперъ он отправился с востока на запад.