Драгоценный камень
Шрифт:
И потом еще Джилли, черт бы ее побрал! Джордана почему-то очень раздражало сейчас то, что он с ней совершенно не возбудился. Такого с ним еще никогда не случалось.
Джордан нахмурился. Габи убеждена, что он неправильно оценивает действия Слоун и та вовсе не собиралась его использовать. И Карло тоже утверждал это. Правда, непонятно почему. Впрочем, какая теперь разница, если все закончилось? Джордан неустанно твердил себе, что ему безразлично, почему она закончила все именно таким образом, но где-то в душе понимал, как это важно для него. Да, для Джордана это имело большое значение. Конечно, ему не хотелось в этом признаваться, но он тосковал по ней. А еще ему очень хотелось выяснить,
Но в том-то и дело, что ему было не наплевать. Он нуждался в этой женщине, а она ушла прежде, чем ему захотелось ее отпустить.
К моменту посадки самолета в Нью-Йорке Джордан осознал, что непременно должен узнать, почему она так поступила.
И дать ответ могла только сама Слоун Дрисколл.
Джордан вошел в один из терминалов международных рейсов и направился к ближайшей иммиграционной кабине. Инспектор бегло взглянул на его паспорт, нажал клавиши на компьютере, поставил штамп и возвратил паспорт Джордану.
– Добро пожаловать домой, мистер Филлипс.
Джордан кивнул и легко вскинул сумку на левое плечо.
– Спасибо. Домой всегда приятно возвращаться.
К тому времени, когда он отстоял длинную очередь в таможню, часы показывали десять тридцать. Джордан надеялся добраться до Манхэттена и встретиться с литературным агентом Слоун, прежде чем та уйдет на обед, поэтому сразу же направился к ближайшему телефону-автомату, нашел номер «Литературного агентства Уинслоу» и позвонил.
Женский голос ответил после второго гудка.
– «Агентство Уинслоу», доброе утро.
– Будьте добры Кэти Уинслоу.
– Кто ее спрашивает?
– Джордан Филлипс… Приятель Слоун Дрисколл.
– Одну секундочку.
– Чем могу быть вам полезна, мистер Филлипс? – послышался в трубке мягкий, однако, несомненно, властный голос.
– Мне нужно найти Слоун Дрисколл.
Кэти рассмеялась:
– Понимаю, мистер Филлипс. Она мне рассказывала о вас.
Джордан удивился: «Интересно, интересно… Что же рассказывала обо мне Слоун?»
– Мне необходимо связаться с ней. Может, дадите мне номер ее телефона?
– Я буду счастлива сделать это, поскольку знаю, что и она хочет увидеть вас, но… к сожалению, дома вы ее не застанете. Именно сегодня Слоун отправилась в рекламную поездку.
– Когда она вернется?
– Первого октября.
Джордан машинально покачал головой, забыв о том, что собеседница на другом конце линии его не видит. Так долго ждать он не мог. И не хотел.
– Куда она поехала?
– Вначале в Майами, – ответила Кэти. – А куда потом, мне не известно. Но когда Слоун позвонит, я скажу ей, что вы…
– Нет, не надо, – быстро проговорил Джордан. – То есть мне бы хотелось сделать ей сюрприз. Только, пожалуйста, продиктуйте мне ее адрес.
Слоун посмотрела на часы.
Одиннадцать пятнадцать. Вылет через полчаса, а такси все еще не добралось до аэропорта. Шоссе страшно перегружено. Пока, правда, оставалась надежда, что на свой рейс она не опоздает. И надо же, именно сегодня угораздило опрокинуться этот грузовик, и он перекрыл движение на шоссе. Наверное, это только начало. Багаж скорее всего потеряют где-нибудь между Нью-Йорком и Майами. И вообще до Майами ей не добраться, потому что… самолет захватят террористы и он приземлится где-нибудь на Кубе. Впрочем, на Кубу, кажется, самолеты еще не угоняли.
Слоун откинулась на сиденье и глубоко вздохнула. Такси остановилось у терминала авиакомпании «Транс уорлд эр лайнс». Пока носильщик выгружал ее багаж, она бросила рассеянный взгляд на такси,
Между тем этим пассажиром был Джордан, тоже не заметивший ее.
Сент-Луис, сентябрь, 1986
Вечер. Слоун из своего номера в отеле «Адамс Марк» созерцает освещенные прожекторами «Арочные ворота» – одну из архитектурных достопримечательностей Сент-Луиса. Она смотрит на них без особого интереса, а возможно, и вообще не видит, потому что ее мысли заняты совсем другим. Она думает о том, что закончился еще один длинный, утомительный день – круговорот телевизионных и радиоинтервью. И напряжение после всего этого только сейчас постепенно отступало. Но завтра ей предстоит такой же трудный день. На сей раз предстояла встреча с читателями в книжном магазине торгового центра. Одно хорошо – туда из отеля можно дойти пешком. Послезавтра она должна дать интервью местному журналу, после чего отправится в Даллас, следующий пункт ее турне. Слава Богу, все пятнадцать городов образуют некую цепочку, то есть из книжного магазина не придется сразу же мчаться в аэропорт. Значит, можно будет немного расслабиться. Перевести, так сказать, дух. Но увы, досуг не сулил ничего приятного, потому что Слоун устала от мыслей, постоянно преследовавших ее.
Вот и сейчас она хмуро вглядывается в темное окно, отражающее все как зеркало, и думает. О чем? Ну конечно же, о Джордане. Где он, что делает… с кем… Руки у Слоун скрещены, ладони нервно поглаживают плечи. Она не хочет о нем думать. Не хочет знать, где он и с кем. Не хочет воспоминаний о Довиле, вернее, о Хонфлере, не хочет, чтобы они вторгались в ее четко налаженную жизнь. Слоун вообще не понимает, в чем дело. Ведь все было так чудесно. Она совершенно не жалела о том времени, которое они провели вместе, но теперь, когда это позади, ей надо продолжать жить как прежде. Глядя на свое отражение в оконном стекле, Слоун выискивает на своем лице следы разрушительного действия времени – морщинки вокруг глаз, бороздки у рта и так далее. Впрочем, этим она занимается всегда, когда смотрится в зеркало. Но сейчас…
Внезапно Слоун почувствовала себя ужасно одинокой. Начать с того, что Кэти с мужем, Шоном Маккерроном, психотерапевтом из Манхэттена, два дня назад уехала в отпуск в Англию. А до этого Слоун так и не собралась ей позвонить. Адриенна на писательской конференции в Денвере. От Габи тоже после Довиля не было никаких известий. Правда, Эмма по телефону упомянула, что недавно пришло два письма. Возможно, от Габи. Вот, собственно, и все ее друзья – раз-два и обчелся. Чтобы сосчитать их, хватит пальцев одной руки. А сын спешит поскорее закончить телефонный разговор и постоянно твердит, что у него «все прекрасно». «В этом он похож на свою мать, то есть на меня, – подумала Слоун, не уверенная, нравится ей это или нет. – У меня ведь тоже всегда «все прекрасно», даже когда совсем наоборот. Вот, например, как сейчас…»
На следующее утро стильно одетая Слоун – черная шелковая юбка, бордовая блузка и бордовая шляпа с широкими полями – сидела за столом перед входом в книжный магазин и устало наблюдала оживленную жизнь торгового центра. На сегодняшний день грех жаловаться. В книжном магазине полно народу с самого открытия, и так почти весь день. У Слоун даже рука заболела подписывать свои книги – вот как много у нее читателей. Приятно, ничего не скажешь.
– Мы продали уже шестьдесят экземпляров, – сказал хозяин магазина, пока продавцы открывали очередную коробку с «Поверженными идолами». – Продолжайте в том же духе, и к закрытию мы продадим все, что у нас на складе.