Драгоценный камень
Шрифт:
– Ты говоришь так, – заметил Джордан, – будто ты не одобряешь ее.
Слоун кивнула:
– Верно, не одобряла… и не одобряю. Мне очень не нравилось, что она подкаблучница.
– Но какое это имеет отношение к тому, что ты стала… мошенницей?
– Сейчас скажу, – усмехнулась Слоун. – Стоит ли упоминать о том, до чего скучно протекала моя жизнь? И вот, едва я окончила колледж, в нее ворвался Родди. – Она сделала паузу. – Это было почти как в кино. Он воплощал в себе все, что я искала, – красивый, умный, дерзкий, забавный.
– Теперь начинаю понимать, – тихо
– Родди ввел меня в мир таких же авантюристов, как и он сам. Сразу же занялся моим образованием. Я оказалась способной ученицей, все схватывала на лету. Через очень короткое время я уже начала работать самостоятельно.
– Похоже, это доставляло тебе удовольствие, – заметил Джордан.
– Да, – призналась Слоун. – Я жаждала приключений и получила их с лихвой. Временами мне это очень нравилось.
– И когда же все изменилось?
– Когда я забеременела Тревисом.
Джордан внимательно посмотрел на нее:
– Этот Родди… отец Тревиса?
Она покачала головой:
– Нет. С отцом Тревиса я сошлась в момент одной из размолвок с Родди. Такое у нас случалось периодически. – Слоун поморщилась. – Но с отцом Тревиса мы довольно скоро расстались.
– Итак, ты забеременела и решила завязать… А дальше?
– Родди это очень не понравилось. Он меня уговаривал, утверждал, что наконец-то появилось действительно стоящее дело и если мы его осилим, то разбогатеем по-настоящему. Но я боялась. Пару раз мы уже были с ним на волосок от тюрьмы, и я боялась угодить туда. Если бы ребенок родился там, его бы у меня отобрали и поместили в приют. Такое невозможно перенести.
– И чем же все закончилось? – спросил Джордан.
– В конце концов Родди пришлось отдать мне мою долю. Я родила и жила на эти деньги сколько могла. Вскоре после рождения Тревиса начала писать «Откровения». Родди я никогда больше не видела. Долгое время опасалась, что он явится и станет меня шантажировать, но этого не случилось.
– Выходит, не таким уж он был законченным негодяем.
Слоун грустно усмехнулась:
– Выходит, так.
Некоторое время они молчали.
– Ну, Джордан, – нерешительно проговорила она, – теперь ты знаешь все о моем прошлом. О том, что я была обманщица, мошенница. Короче говоря, преступница…
– Это не имеет никакого значения. – Он встал и поднял ее. – Поверь, мне совершенно безразлично, кем ты была в прошлом. Потому что я люблю тебя.
Слоун прижалась к его груди.
– И ты не сердишься?
– Сержусь? Нет, не сержусь. – Джордан обнял ее еще крепче. – Просто немного обижен, что ты не рассказала мне этого раньше.
Слоун глубоко вздохнула.
– Я боялась… боялась тебя потерять.
Джордан коснулся губами ее волос и тихо засмеялся.
– Потерять меня? Но это совершенно невозможно, моя дорогая.
Лондон, июнь, 1988
Действительно ли это так?
В этом Слоун не была уверена. Прислонившись к капоту автомобиля, она наблюдала, как Джордан садился в седло, и вспоминала их разговор в Сингапуре. Теперь он знал все. Вернее, почти все.
Он выехал на игровое поле и присоединился к остальным игрокам. Такой красивый, такой молодой и сильный. Любая женщина падет к его ногам. Не то что она, во-первых, уже немолодая, а во-вторых, развалина – физическая и моральная.
Находясь в таком состоянии, ей едва ли удастся долго его удерживать.
– Ждешь друга?
Слоун подняла глаза. К ней приближался Ланс, но почему-то не в форме.
Она через силу улыбнулась. Ланс подошел и встал рядом с ней.
– Я принес тебе друга, [37] получай. – Ланс извлек из кармана рубашки небольшой коричневый конверт и осторожно прижал к ее ладони.
– Спасибо, – выдохнула Слоун.
Он кивнул:
– Поможет, но только на время. Чтобы достичь определенного эффекта, тебе придется постоянно увеличивать дозу.
37
Игра слов: «ждать друга» на сленге американских наркоманов означает – «испытывать нужду в наркотике».
– Да, об этом я уже догадалась. – Слоун пристально смотрела на игровое поле.
– И давно? – спросил Ланс.
– Что?
– Давно ли ты в этом?
– Довольно давно.
– Не хочешь говорить?
– Не хочу. – Она продолжала следить за игрой. – Разве это важно?
– Не очень.
Там, на игровом поле, проход Джордана к воротам не удался. Ему с трудом удалось передать мяч Эрику Ланжоне. Потом мяч вскоре снова вернулся к нему. Это было какое-то чудо, но Джордан все-таки сделал удар слева, примерно метров с тридцати.
– Почему не играешь? – спросила Слоун.
Ланс пожал плечами:
– Наверное, Хиллер хочет, чтобы команда выиграла.
Слоун снова посмотрела на поле. В этот момент команда противника организовала массированную атаку. Джордан и его соперник под номером один устремились за мячом. И вдруг их лошади столкнулись и повалились на землю. Такого поворота событий никто не предвидел.
Сердце у Слоун бешено заколотилось. Увидев, что Джордан с трудом поднимается на ноги, она перевела дух.
Затем завыла сирена «скорой помощи».
Машина со вспыхивающим проблесковым маячком выехала на поле. Там начала собираться толпа. Слоун и Ланс тоже двинулись туда.
– Что случилось? – спросила она у Джордана, который шел к ним навстречу.
– Он сильно разбился. Кажется, повредил голову. – Джордан обнял Слоун. – Во всяком случае, он без сознания.
– Боже мой, – прошептала она.
«На его месте с таким же успехом мог быть Джордан».
Пострадавшим был англичанин Уильям Марки, игрок с шестым рейтингом. В коматозном состоянии его увезли в госпиталь, расположенный примерно в тридцати милях от стадиона «Большой виндзорский парк». Спортсмены и их жены остались в госпитале ожидать приговора докторов.