Дракон цвета любви
Шрифт:
А здесь…
Боги, как же ему страшно! За себя не так, а вот за любимую, за единственную во всем мире женщину – страшно! До крика, до дрожи, до стиснутых в крошево зубов – страшно.
Хавьер и сам не заметил, как добрался до Сварта, уселся рядом, прижался спиной к теплому черному боку. Ну и выложил все постепенно.
Дракон только хвостом шевельнул.
– Странные вы, люди. Неужели не ясно? Пусть летает, пока яйцо не отложит. А потом тоже пусть летает, но не в бой, а осторожно.
Если
– Яйцо? То есть… ребенка?
– Конечно. Вы, люди, устроены сложнее. Вы его вынашиваете внутри, я знаю…
При мысли о беременной Каэтане у Хавьера как-то так под ложечкой засосало… вот она, вся такая теплая, родная, любимая, с их малышом на руках…
Гальего?
И мысли-то такой не мелькнуло! Была другая.
Вот бы у их ребенка были глаза, как у Каэтаны. Глубокие, ясные, темно-серые…
– Ты прав, Сварт.
– Конечно, прав.
Дракон ухмыльнулся, стараясь не показать приятелю своих эмоций. А зачем?
Говорили они с Виолой об этом. Им хотелось быть вместе, и было бы идеально, будь вместе и их люди. Уж точно было бы проще. Но люди очень часто сами не понимают, что им нужно. Ну и драконам тоже. Значит, надо им помочь.
Хавьер боится за Каэтану.
Каэтана боится потерять свободу.
Надо просто им объяснить, что все можно совместить. И только-то…
Хавьеру одно, Каэтане другое. А потом они и сами до всего дойдут. В своего человека Сварт верил крепко, он не дурак. И Виола бы не выбрала дуру. Значит – все поправимо. Главное, начать, а потом до людей дойдет. Постепенно.
И Сварт улыбнулся еще раз.
Он-то о своей драконице сумеет позаботиться. Главное – ей это впрямую не говорить. Но он – дракон. Он – умный. А людей всему учить надо.
Ничего, образуется.
Если драконы возьмутся людей сводить, никуда этим двуногим бескрылым друг от друга не деться. И точка.
– Раэн Мора, нам с вами надо серьезно поговорить.
Замечательные слова.
А когда их произносит королевский казначей, они вообще шикарно звучат. Просто потрясающе. И пахнет от них чем-то таким… вроде дыбы, огня, каленого железа… дружеской беседы в компании парочки-троечки палачей.
Героем раэн Мора не был.
– Если вы так считаете, эс Малавия, значит, так и есть.
Эс Ансельмо Малавия, королевский казначей вот уже семнадцать лет, с интересом поглядел на доставленного к нему простолюдина.
Боится ведь. Но старается держать себя в руках.
– Раэн Мора, вы и ваши изобретения серьезно привлекли к себе мое внимание. Вы запатентовали несколько весьма полезных приспособлений.
– Простите,
– Вот именно. Не вы. Но тем не менее. Сумка на колесиках, сумочка-клатч, магнитная застежка, эти ваши новомодные би-гу-ди, от которых нет спасения даже у меня дома. Супруга в восторге, справедливости ради. И дочери тоже. Но раэн Мора, вы должны понимать, что в нашем мире деньги – это сила.
– Да, эс Малавия.
– И я хочу знать, кому она принадлежит.
– Эс Малавия, но ведь мы уплатили все налоги, все совершенно законно…
– Тем не менее, раэн Мора. То, чего я не знаю, вызывает у меня закономерные подозрения. Почему ваш хозяин… да-да, назовем вещи своими именами, почему ваш хозяин не может выйти из тени? Он несовершеннолетний? Он преступник? Иноземец?
Лутаро прикусил губу.
Положеньице, конечно. С другой стороны, старый меняла и не из таких выворачивался. Если подать информацию правильно…
– Эс Малавия, с вашего позволения… вы пока не приказали меня пытать, выбивая секрет, значит, мы можем договориться миром?
– Пока – не приказал.
А значит, пока ты надеешься решить все ко взаимной выгоде. Или не желаешь портить отношения с человеком, который способен рождать такие приятные идеи.
Идеи – это деньги. Деньги – это налоги. А еще производство, еще сбыт, еще оборот… да много чего, целую книгу написать об этом можно.
– С вашего позволения… Вы же понимаете, что этот человек хочет стране только хорошего?
– Пока – не понимаю.
– Это действительно гражданин Равена, который пока не может воспользоваться своими правами.
– Так, уже интереснее. И почему же?
– Именно поэтому данный гражданин попросил меня представлять его интересы – пока. Он надеялся, что, когда он докажет свою полезность государству, он сможет и распоряжаться своим капиталом сообразно собственному уму. Вы же понимаете, ситуации бывают разные…
– Согласен. – Казначей смотрел уже более доброжелательно. Действительно, ему ли не знать? Сколько раз ему жаловались на опекунов, к примеру, которые растратили имущество наследников, на недобросовестных личностей… Если все эти истории припоминать – до завтра говорить хватит. – Если дело обстоит именно так…
– Верьте, эс Малавия. Вы же видите, деньги остаются в стране, они приносят доход Равену, патенты пока не оформлены на конкретное имя – все именно поэтому.
– Почему-то мне кажется, раэн Лутаро, что я представляю ваш следующий шаг?
– Эс Малавия, вы не были бы королевским доверенным лицом, не будь вы столь мудры. Все верно. Я действительно хотел бы просить вас о покровительстве для этого человека, чтобы он мог выйти из тени и распоряжаться своим имуществом самостоятельно. И более того, я бы просил для этого человека королевское покровительство.