Дракон и Джинн
Шрифт:
– Ты конечно, слышал о сэре Джоне Чендосе?
– О Чендосе? – переспросил сэр Уильям. – Конечно.
– Нужно ли тогда что-нибудь добавлять к сказанному? – дипломатично ответил Джим, одарив своего собеседника самым таинственным взглядом, на который только был способен.
– Ну, раз так... Думаю, ты прав. Жаль, однако. Ты бы пришел в восторг от кофейного домика.
– Не сомневаюсь, – согласился Джим. – Ты не представляешь, как мне жаль, что я не смогу побывать в нем. Тебе пришла отличная мысль захватить меня с собой.
– В это время в домике собирается
Сэр Уильям вышел из комнаты так же внезапно, как и появился.
– Келб! – позвал Джим. Перед ним появилась собака.
– Что случилось? – спросил Джим.
– Джинны всегда добиваются своего, – самодовольно проговорил Келб.
– Не сомневаюсь, – нетерпеливо сказал Джим. – О чем ты хочешь сообщить мне?
– Путями, известными лишь нам, джиннам, я узнал, что ты разыскиваешь себе подобного. Я нашел его. Он в башне близ маленькой деревушки на берегу моря, за епископством. Теперь ты видишь, каким полезным слугой я могу стать тебе, о могущественный?
– Я не уверен в этом, – сказал Джим. – Может быть, ты крутился в своей собачьей шкуре в епископстве у кухонной двери в ожидании объедков и подслушал болтовню слуг о том, что разыскиваемый мною рыцарь находится в том месте, о котором ты мне поведал.
– Разве слуги болтают о таком? – сказал Келб. – А если бы и болтали, было бы невероятным совпадением, что они завели разговор о твоем рыцаре именно при мне.
– Не надо оправдываться. Я уже говорил, что сообщу о своем решении относительно тебя. А пока уходи.
– Ухожу, господин, – сказал Келб.
Маленькая лодка под большим треугольным парусом, давно утратившим изначально красный цвет, шла на юго-восток, огибая Кипр. Находившемуся на борту Джиму ничего не оставалось, как мириться со зловонием, которое, казалось, пропитало насквозь все суденышко.
Лодка держалась берега – встреча с пиратами не сулила добра. Хозяин судна, черноволосый и черноглазый жизнерадостный грек, и три его сына» составлявшие весь экипаж, вряд ли могли противостоять неприятелю. Хозяин объяснил Джиму, что намеренно ведет лодку мелководьем. Пиратские суда тяжелы, и вздумай они атаковать лодку у берега, им не обобраться хлопот.
– Но ведь у берега не везде мелко, а пираты могут появиться в самый неподходящий момент, – заметил Джим и почувствовал, как устроившийся в потайном кармане плаща Гоб зашевелился. Джим насторожился. Как бы тот не высунул голову и не встрял в разговор. Но все обошлось, гоблин снова затих.
– Тогда нам придется спасаться бегством, – мрачно заключил хозяин, пожимая плечами. – Это лучше, чем оказаться распятыми или посаженными на кол, если они нас схватят.
Джим с трудом поддерживал разговор. Покинув Англию в поисках Брайена, он не в первый раз оказывался в море и уже решил было, что не подвержен морской болезни. Какими только средствами передвижения он не пользовался! Мало того что его болтало на море, много
Было, конечно, соблазнительно добраться с Гобом на струйке дыма до самого Кипра. Но Джим предпочел следовать путем Брайена. В этом средневековом мире случалось всякое. Брайена могли взять в плен, заточить в тюрьму, ранить или даже убить. И Джим задерживался в городах, где собирался остановиться Брайен, и разыскивал людей, у которых Брайен рассчитывал найти временное пристанище. Следовало убедиться, что по пути на Кипр с Брайеном ничего не произошло.
А Гоб оказался неплохим товарищем. Джим взял с собой гоблина по настоянию Энджи и ни разу не пожалел об этом. Да и Энджи так спокойнее. Случись что в дороге, гоблин мигом сообщит в Маленконтри.
Джим считал, что, используя средства передвижения, обычные для простых смертных, он, по крайней мере, сделается невосприимчив к морской болезни. Ничего подобного. Маленькая лодка, пляшущая на прибрежных волнах, почти доконала его. Конечно, он не лежал пластом, но постоянное чувство тошноты действовало на нервы и мешало сосредоточиться.
– Бегством так бегством, – проговорил Джим, продолжая мысль хозяина суденышка. – Действительно, придется повернуть к берегу и бежать. А что, если пираты начнут преследовать нас на своем корабле или спустят лодку? Что станется, к примеру, со мной, если они возьмут меня в плен?
Джим знал, что в Европе за богато одетого человека обычно требуют выкуп.
Хозяин лодки пожал плечами:
– Сначала с тебя снимут все самое ценное, а потом ты разделишь нашу участь.
– Если нас будет преследовать всего лишь какая-то лодка, а мы будем держаться вместе, то, может быть, сумеем отбить нападение, – предположил Джим.
Хозяин лодки энергично кивнул. Джим воспрял духом, но тут же вспомнил, что означает этот жест. Он никак не мог привыкнуть к тому, что на Ближнем Востоке кивок означает «нет», а покачивание головой – «да».
И все-таки Джим почувствовал некоторое облегчение. Если сыновья под стать отцу и не захотят принять бой, у Джима будут развязаны руки. Останется позаботиться о самом себе и о Гобе. Улучить момент, спрятаться и превратиться в дракона. Их с Гобом не догонят никакие пираты.
Опасения Джима оказались напрасными. Пираты так и не появились, а морская болезнь не зашла далеко. И все-таки Джим почувствовал себя гораздо увереннее, ступив на каменистый берег у замка сэра Мортимора. Джима не смутили даже явно поджидавшие его шестеро весьма свирепых на вид вооруженных людей, облаченных кто в стальные, кто в кожаные доспехи. Издали они походили на братьев хозяина лодки, только напрочь лишенных его жизнерадостности. Не успел Джим сделать несколько шагов, как к его горлу приставили меч.