Дракон и Джинн
Шрифт:
Джим не имел ни малейшего желания любоваться женщинами, но возражать Брайену не стал. Возвращаться в караван-сарай не хотелось.
Байджу привел Джима и Брайена в кофейню. Оказалось, что там подают не только кофе. Для неверных нашлось и вино, правда, слабое и вяжущее на вкус. Попробовав вина, Брайен поморщился и сделал несколько больших глотков.
Одна за другой в зале появлялись женщины. Каждая исполняла какой-то замысловатый танец. Тела танцовщиц окутывали разноцветные прозрачные одеяния, рассчитанные, вероятно, на то, чтобы раздразнить публику, но,
За проведенные в кофейне четыре часа Джим немного успокоился. Лицо несчастного перса уже не стояло перед глазами, хотя Джим не сомневался, что воспоминания об увиденном не оставят его до конца дней. Ничего приятного в этом не было. И дело даже не в страхе снова увидеть лицо преследуемого толпой прокаженного, а в повседневном ожидании, что несчастье, свалившееся на перса, может произойти и с самим Джимом. Даже если он еще не болен проказой, перспектива заразиться вполне реальна. Джим общается со многими людьми, и возможность пополнить ряды прокаженных – лишь дело времени. Очень может быть, что это время не за горами.
Как только Джим, Брайен и Байджу переступили порог караван-сарая, к ним подошел один из служителей.
– Вас ждет человек, – сказал он. – Его зовут ибн Тарик. Он в комнате, где едят.
Джиму хотелось подняться к себе, но пришлось присоединиться к Байджу и Брайену, которым, видимо, не терпелось увидеть молодого мыслителя.
Ибн Тарик, скрестив ноги, сидел на подушке в одной из ниш. На столике перед ним дымилась жаровня, а на жаровне пеклись похожие на оладьи лепешки.
– Друзья мои, – крикнул ибн Тарик, увидев вошедших, – присоединяйтесь ко мне!
Джим закашлялся – в горло попал дым.
– Ты себя плохо чувствуешь, милорд? – раздался у самого уха Джима тоненький голосок гоблина.
– Не беспокойся, Гоб, – ответил Джим. – Со мной все в порядке. Здесь просто немного дымно.
– В комнате действительно не самый хороший дым, милорд, – сказал гоблин. – А плохого дыма и на свете-то не бывает.
Бывает, подумал Джим. Однако высказать свою мысль вслух он не успел.
Байджу, Брайен и Джим подошли к столику ибн Тарика.
– Сегодня я заказывал на базаре чалму, – сказал ибн Тарик. – Лавочник только что прислал ее. В пакет была вложена записка. Купец пишет, что вы заходили в его лавку и говорили обо мне. Он упоминает и о том, что вы ищете раба-франка. Я бывал в Пальмире, и у меня в городе много знакомых. Вполне возможно, что я смогу помочь вам.
Глава 23
Джим сделал глоток кофе из чашечки, поставленной перед ним на столик слугой, и обжег язык. Кофе был не только очень крепким и не в меру сладким, но еще и слишком горячим. Но, во всяком случае, весьма уместным. Джиму следовало взбодриться. Он вместе с Брайеном и Байджу сидел за одним столиком с ибн Тариком, и собраться с мыслями не мешало.
Уже одно то,
А слова, только что произнесенные ибн Тариком, и вовсе настораживали. На Востоке, прежде чем перейти к сути дела, принято сначала поговорить о вещах, не имеющих к ней никакого отношения. Такое ни к чему не обязывающее начало разговора могло длиться минут пятнадцать, а то и час. А уж ибн Тарику и вовсе была свойственна почти макиавеллиевская изощренность в ведении беседы.
Хотя, может быть, подозрения Джима напрасны. Ибн Тарик улыбался как человек, которому приятно сообщить хорошие новости своим друзьям. Джим вспомнил, им было о чем поговорить с ибн Тариком, когда они ехали бок о бок на своих верблюдах. Ежедневные разговоры занимали обоих собеседников. И все-таки друзьями Джим с ибн Тариком не стали.
– Ты говоришь о торговце шелком? – радостно спросил Брайен ибн Тарика.
– Да. Его зовут Метааб. Это тот купец, у которого вы были. На базаре есть и другие торговцы шелком, но Метааб самый честный.
– Он тоже обещал помочь нам, – сказал Джим первое, что ему пришло в голову.
– Похоже на Метааба, – согласился ибн Тарик. – Он может порасспросить людей на базаре или на улице, а я вхож в дома местной знати. Многие в Пальмире со мной советуются по разным поводам. У меня сложилось впечатление, что среди рабов-франков вы надеетесь найти нужного вам человека. – Помолчав и немного выждав, ибн Тарик небрежно спросил:
– Этот человек ваш друг?
Джим чуть не поперхнулся горячим кофе. Воспользовавшись паузой в разговоре, он только что поднес чашку ко рту.
– Нет, – с трудом выговорил Джим. – Мой сосед, которому я многим обязан.
– К сожалению, признательность сейчас не в чести, – сказал ибн Тарик. – Я много путешествовал и редко видел настоящее проявление добродетелей, перечисленных в Коране.
В дверях раздался шум, и ибн Тарик замолчал. В комнату вошли пятеро – все вооруженные до зубов. Вдобавок к болтавшейся на поясе кривой сабле в ножнах каждый держал в одной руке щит, а в другой – оружие на древке, нечто среднее между копьем и алебардой. Джим решил, что вооруженные люди направляются к одной из свободных соседних ниш, но он ошибся. Вошедшие остановились перед ибн Тариком и его собеседниками.
Остановившиеся перед нишей люди были чуть ли не в форменной одежде – на четверых одинаковые кожаные куртки и шлемы, и лишь пятый, выступивший вперед, облачен в кольчугу и стальной шлем.
– Вы трое арестованы по приказу дея, – сказал человек в кольчуге, буравя холодными колкими глазами Байджу, Джима и Брайена. – Сдайте оружие. Рукояткой вперед.
Брайен схватился за нож. Сдавать оружие он не собирался.
– Брайен! – предостерегающе крикнул Джим, увидев, как четыре заостренных древка молниеносно взметнулись вверх и почти уперлись тому в грудь.