Дракон и голубка
Шрифт:
Взглянув на часы, Джессика решила, что ей пора домой. Она позвонила и поговорила с детьми и Тони. Поль ушел на весь вечер, но младший брат всегда был под рукой. Джессика знала, что должна быть благодарна мужчинам, с которыми жила. Они близко к сердцу принимали все проблемы ее семьи и пригласили их к себе с распростертыми объятиями. Споры всегда были неизбежны, и не раз нарушались графики и забывались обещания. Но после первого трудного года совместной жизни были найдены пути преодоления неурядиц, и желание остаться жить в одном доме стало главным.
И теперь они впятером больше походили на семью, чем многие обычные семьи. Между детьми и их дядями возникла настоящая любовь, которая бывает, когда ради родственных отношений жертвуют многим и еще больше вкладывают.
Джессика знала, как много должна братьям: уйму денег за аренду и услуги нянек. Она должна оплатить школу и все еще доплачивала за развод. С удивительной хитростью, используя законную «ловкость рук», ее великовозрастный экс-супруг подтасовал факты так, что она должна была ему деньги для «частного обустройства». Это не разоряло их только благодаря помощи Поля и Тони.
Остальные члены семьи не могли предложить ничего, кроме моральной поддержки. Ее родители были стары и жили на свою пенсию, а другим братьям нужно было заботиться о своих семьях.
Зевая, Джессика поднялась со стула и подошла к выходившим в сторону океана окнам. Минуту она смотрела на бегущие волны, потом открыла стеклянные двери балкона и вышла наружу. Ветер утих, чайки уже успокоились.
Осматривая пляж, Джессика заметила Купера, который выходил из потемневшего моря в черном облегающем комбинезоне. По его плечам стекала вода и бежала струйками по телу, отражая лучи заходящего солнца. Волны бились о стройные ноги, толкая вперед. Комбинезон был просто необходим при купании на северном побережье. Он облегал Купера, подчеркивая сильные линии его тела. Хотя у Джексона и была таинственная экзотичность, младший брат не был красивее того мужчины, которого сейчас видела Джессика.
Она подошла к балконной ограде и положила руки на обветренное дерево. Ее дыхание стало спокойным и мягким, пульс замедлился, словно при встрече с диким животным, которое вот-вот испугается и исчезнет в бушующем море.
Купер убрал с лица волосы и пригладил их. Напряженность, так тяготившая его и бывшая частью его жизни, исчезла, словно ее смыло простой морской водой. От крепкого, сильного тела исходила энергия.
Подойдя к ступенькам, он поднял голову и безошибочно поймал взгляд женщины, но его лицо не осветилось улыбкой. Купер смотрел на нее, казалось, целую вечность, не подавая никаких знаков, потом продолжил путь к дому.
По спине Джессики пробежала дрожь, словно ее обдало холодом, но ветра не было. Был только Купер, поднимавшийся к ней по ступенькам. Реальность этого оказалась такой неожиданной и неоспоримой.
На какое-то время работа полностью захватила Джессику, заставив забыть его поцелуи и ласки. Но она знала, что он помнил все. Каждая секунда их близости вспыхнула у нее в мозгу, и Джессика почувствовала охватившее ее желание убежать, скрыться, пока
Но Джессика все еще не двигалась с места, сомневаясь, что ее удерживает: вежливость, страх или ожидание. Если бы проблема состояла только в удовлетворении своего желания, она уже давно переспала с ним в офисе на его столе, вероятно, через пять минут после знакомства. Что-то вроде приветствия. Но сила, удерживающая ее, была более мощной. Джессика не хотела страдать, не хотела, чтобы ею пользовались.
— Привет, — сказал Купер, поднявшись на верхнюю ступеньку.
Джессика поняла, что все еще стоит на балконе.
— Привет. Как вода? — ее голос звучал неестественно, тело словно окаменело.
— Холодная, но приятная, — он медленно улыбнулся, расстегивая молнию на комбинезоне. — Она зовет и спасает, — Купер снял с перекладины полотенце и вытер лицо и руки. — Соленая, но сладкая. Она убаюкивает, стремится любить меня… Ты могла бы быть такой же, — его глаза засияли теплотой при взгляде на женщину.
Дыхание, которое она сдерживала, вырвалось наружу, и сердце растаяло. Он предлагал только правду, хотел ее и не желал скрывать силы своей страсти.
Приблизившись, Купер взял руки женщины в свои и поднес к губам. Он провел языком по ладоням, поцеловал их, а потом приложил ее руку к своему сердцу, глядя прямо в глаза Джессики.
Он ждал.
Его кожа в этом месте была прохладной, сердце билось в ритм с ее пульсом, сильно и упрямо. В ее мозгу вертелись тысячи причин сказать: «Нет», а тело давало положительный ответ на каждую из них. Она хотела заниматься любовью. Но Боже, как тяжело позволить это себе!
Джессика закрыла глаза и тяжело вздохнула, надеясь найти выход, но в этом не было необходимости. Купер уже целовал ее. Его губы ласкали рот с нежной, но красноречивой настойчивостью.
Купер скользнул языком в ее рот и тихо застонал. Он все ниже и ниже ласкал руками тело Джессики, обнимая ее ягодицы и ближе прижимая к себе. Влага его сырого костюма проникала через одежду, охлаждая разгоряченное тело.
Купер положил руки Джессики к себе на шею, она не сопротивлялась, для этого просто не было сил. Все преграды сброшены. Они будут заниматься любовью. Она почувствует его тело сверху и внутри себя, нектар мужчины вольется в нее. Больше не было никаких желаний, а на меньшее она не согласна.
Джессика полностью отдалась поцелую и позволила своим рукам исследовать широту его плеч и гладкие мышцы груди.
— Не останавливайся, Джесси, — попросил Купер, целуя ее лицо. — Ласкай меня.
Она в нерешительности помедлила, а потом опустила руки ниже. Он сильнее прижался к ней бедрами и прошептал, согревая кожу: «…да!».
В нем была чувственность, которую раньше Джессика в мужчинах не встречала, молчаливое страстное стремление удовлетворить желание и такая же уверенность, что сделать это может только она.