Дракон из сумрака

Жнец Анна

— Люблю тебя, мое остроухое искушение.

Глава 25

Несмотря на всю свою неопытность, Эвер оказался отличным любовником — выносливым и чутким. После ночи страсти я чувствовала себя абсолютно удовлетворенной. Эвер же наутро выглядел так, будто его напоили возбуждающим зельем, а затем как следует приложили по голове пыльным мешком: взгляд расфокусирован, на губах сытая улыбка, руки то и дело тянутся к объекту желания. За пять минут после пробуждения эльф прикоснулся ко мне по меньшей мере раз десять. Просто

так, без особой цели, когда — осознанно, повинуясь мимолетному порыву, а порой — безотчетно, даже не замечая того, что делает.

Второй наш спутник также пребывал сегодня в прекрасном расположении духа. Впервые за несколько дней Фай провел ночь не на холодной твердой земле, а с комфортом, на мягкой перине, да и чары, которые я на него наслала, подарили эльфу глубокий и крепкий сон. Было, чему радоваться. Тем более бедняга и не догадывался, какой возмутительный разврат творился на одной с ним постели, в полуметре от него, тихо дремлющего и ни о чем не подозревающего. Знал бы — мгновенно растерял бы все хорошее настроение.

Я мысленно захихикала.

Посвежевший, отдохнувший, Фай бодро шагал впереди нас с Эвером и наметанным глазом высматривал на горизонте чем бы позавтракать — искал сухие деревья с грибами и колючие ильди.

С самого утра нам на удивление сопутствовала удача. Ветер стих, потеплело, дорога шла под уклон, широкая и ровная, без препятствий. Силы постепенно возвращались ко мне, наше путешествие подходило к концу. До кладбища за городской стеной и встречи с Меридой оставалось несколько часов пути, и это не могло не радовать.

«Помни: с тебя долг жизни».

Почему-то мне казалось, что советнице известно то, о чем я не знаю, что у нее есть ответы, если не на все, то на многие из моих вопросов, что сегодня в полночь кое-что важное прояснится. Я не могла объяснить, откуда взялась эта убежденность, это предчувствие, но ни секунды не сомневалась: грядет переломный момент, встреча на кладбище позволит понять, куда двигаться дальше.

Я немного приободрилась, несмотря на то что по-прежнему ощущала себя идущей в тени некой неведомой угрозы. Приободрилась, вопреки всем тягостным мыслям о странном ритуале, в спешке проведенном моей второй личностью. Даже позабыла о страхе исчезнуть, навсегда растворившись в обитающей внутри меня тьме. Чем ближе становилась цель, тем ярче распускалась в груди надежда.

У меня получится. Отбить трон, одолеть Чудовище из Сумрака, вернуть потерянные фрагменты памяти. Обязательно получится!

В дороге я много думала о своей амнезии. О том, насколько она причудливо избирательна. Многие моменты из прошлого, какие-то незначительные и очень специфические детали всплывали в голове без малейшего усилия с моей стороны. Например, я прекрасно знала, как добраться до столицы, и даже ни разу не сбилась с пути. И все же… И все же память была полна черных дыр, в которые я упиралась, словно в глухую кирпичную стену.

Что сделало меня злодейкой? Я ведь не родилась Чудовищем из Сумрака, а стала такой со временем, постепенно. Какая череда событий заронила в мою душу семена скверны? Как это произошло?

А что случилось в тот день, когда моя личность раскололась надвое? Ничего из этого я не помнила. И не могла вспомнить, как ни пыталась.

— Иданн? — голос Эвера выдернул меня из раздумий.

Я словно вынырнула из глубин озера и мотнула головой, отряхнувшись от мыслей, как от воды. Проследив за направлением эльфийской ладони, я увидела серую ленту, тянувшуюся вдоль горизонта, — городскую стену, а перед ней — кладбище.

Добрались! Наконец-то!

Своих покойников мы хоронили в болоте — выносили тела за ворота города и отправляли на дно без особых почестей. Никаких молитв, ритуалов, убитых горем, скорбящих родственников и трогательных прощальных речей над усопшими. Никаких дат и имен, выбитых на надгробных камнях, и никаких надгробных камней. Просто болото, просто мутная толща воды — братская могила, одна на всех.

С трех сторон болото окружали кустарники, такие же мертвые и сухие, как и все деревья, что встречались нам по дороге. Но что это? На отдельных ветках зеленели молодые листочки? Я действительно их видела? И их, и островки низкой, нежно-салатовой травы под ногами?

Настоящее? Это все настоящее? Не может быть!

Я застыла, не веря своим глазам. Трава. Листья. Пятно зелени в мире, лишенном красок.

И солнце! О боги! Из-за туч выглянуло солнце! Сколько лет я не видела его здесь, в небе над Сумеречными землями!

Солнце опускалось, большое, красное, и я смотрела на него, не моргая, пока слезы не потекли по щекам. Слепящий огненный шар уже наполовину скрылся за кирпичной стеной, когда в его закатных лучах я заметила фигуру в черном плаще с капюшоном, низко надвинутом на лицо. День плавно перетекал в сумерки, до полуночи оставалось еще несколько часов, но Мерида пришла раньше. Облитая солнечным светом, она приближалась к нам со стороны города, уверенно петляя по тропинке через болотное кладбище. Высокая и мрачная, похожая на призрак надвигающейся тьмы.

— Мерида, — поприветствовала я советницу, когда расстояние между нами сократилось до метра.

— Мерида мертва, — раздался из-под капюшона невыносимо знакомый голос, и черная ткань соскользнула с головы женщины на плечи. Я увидела лицо. Свое лицо. Как будто заглянула в зеркало.

Ошеломленная, я попятилась. Из горла вырвался изумленный вздох. Рядом испуганно дернулись эльфы.

— Я ее убила, — добавила женщина моим голосом и усмехнулась моими губами, такими же тонкими и бесцветными, с четким углублением посередине. — И ее, и Мойлу, и Семерку. Этих предательниц.

— Кто ты?

Передо мной стояла точная моя копия!

— Кто? — вскинула брови женщина, похожая на меня как две капли воды. — Иданн. Я — Иданн Окайро. А вот кто ты такая? Помнишь?

Я…

…вспомнила.

С глаз будто упали шоры, черные дыры в памяти рассосались, ментальные стены рухнули, явив мне всю правду в неприглядной красе.

Проклятый ребенок.

От образов, наводнивших голову, я едва не потеряла сознание. Вверх по горлу поднялась едкая желчь и разлилась на языке горечью.