Дракон на передержке
Шрифт:
– Дианора, будь любезна, не приставай к девушке, – послышался приятный баритон откуда-то сбоку, и бабочка вспорхнула, оставив за собой в воздухе золотистую пыльцу и ароматное послевкусие ванили.
В приглушённой полутьме зашторенной комнаты, будто в ранних сумерках, с тающими искорками с крыльев бабочки я увидела белокурого красавца Яри.
Ох, значит, мне не приснилось!
Он стоял, скрестив руки на груди, и явно ждал, когда я проснусь. Знакомая кожаная куртка висела на спинке деревянного стула. За спиной Яри устремлялась к высоченным потолкам покрытая голубой штукатуркой стена с парой трещинок. Тонкая ткань белой рубашки
– Доктор сейчас подойдёт, – сказал Яри.
– Доктор? – Под пристальным наблюдением синих глаз я натянула одеяло под подбородок.
Яри меня смущал. Красивые незнакомые мужчины, разглядывающие меня лежащую вот так, всегда вызывают во мне смущение. Хотя не припомню, чтобы я просыпалась перед мужчинами незнакомыми, если, конечно, не считать, купе в поезде, но там таких и не встретишь…
Боже, о чём я думаю?! А надо бы о насущном! Кажется, наступило время принимать новую реальность, иначе и дороги домой не найду, и прослыву в странном, надеюсь, временном для меня мире ненормальной. В этих внимательных глазах я уже ею была. Но это не я с насекомыми разговариваю. Бабочка села на выставленный палец Яри, посидела немного и, вспорхнув, пересела на его плечо, как настоящий охотничий сокол. Занятно.
Яри продолжил:
– Я про мистера Баулу. Он не целитель в общепринятом смысле, но здесь все называют его доктором. В случае необходимости гораздо проще обратиться к нему, чем отправляться на материк.
– Мы на острове… – вспомнила я и села, с радостью осознавая, что одета.
– Да.
Яри изучал меня, не моргая, словно боялся упустить из виду, как растворяющуюся в воздухе пыльцу волшебной бабочки. Я пригладила волосы, уверенная, что на моей голове взрыв графских развалин со всеми вытекающими. Увы, я не из тех, кто даже в обморок падает элегантно. И внезапно сейчас меня это взволновало.
– Почему вы так смотрите на меня, мистер Яри? – не выдержала я.
Он чуть склонил голову.
– Меня редко кто удивляет.
Я опустила ноги из-под одеяла на пол. Мужчина уставился на мои босые пятки, на накрашенные голубым лаком ногти и особенно на тонкое серебряное колечко с камушком, надетое на средний палец левой ноги. Самое обычное, на море купила в прошлом году, просто прикольное!
От паузы мне стало ещё более неловко. Я поискала глазами свои кеды и не нашла.
– Да, редко удивляет, – проговорил Яри, так и не отрываясь от моих ступней.
Неужели ожидал увидеть копыта?
Дверь распахнулась, и вместе с брызжущим водопадом солнечных лучей и двумя впорхнувшими жемчужными попугайчиками в комнату вкатился добродушный колобок с эйнштейновскими волосами – мистер Баулу.
– О, слава Силе стихий, красавушка, ты очнулась! – воскликнул он, всплеснув пухлыми ручками.
– Иначе и быть не могло, – кивнул Яри, его губ коснулась насмешка, совершенно контрастирующая с оторопью в глазах секунду назад. – Стоило ли волноваться?
– Но как же! – покачал головой мистер Баулу. –
От неожиданности я прыснула, представив хвост эрц-герцога. А красавец взглянул куда-то в небеса за окном и сказал:
– Ну, Мистер Баулу, мне пора! И не подпускайте вашу гостью к медведям и кроликам, капель ненастачитесь. Если что, знаете, как меня вызвать.
Прозвучало будто намёк, что в случае если я буду кусаться, у него есть запасной намордник. Хм… На мастеров сарказма с налётом загадочного всезнайства я только в кино люблю смотреть. Ещё больше мне нравится, когда им кто-нибудь роняет на голову кастрюлю.
Хорошо, что господин сарказм подхватил куртку со стула и, кивнув хозяину, вышел. Даже не оглянулся. Розовая бабочка полетела за ним. Романтично… Но Яри мне определённо не нравится! А вот добряк Баулу наоборот.
Тот подхватил стул за спинку и сел напротив меня. Посмотрел глаза в глаза и вдруг сказал:
– Я тебе верю.
Пожалуй, именно в этот момент и ни в какой другой я тоже во всё поверила. Добрые карие глаза, окружённые сеточкой морщин, смешные, кустистые брови, нос картошкой с расширенными порами, как у моего дедушки, неровно подстриженные усы, одуванчиковая седина во все стороны, но главное, настоящее и очень человеческое участие во взгляде!
– Правда?
– Да, красавушка, – ответил доктор и ткнул в ранки на моём пальце, оставшиеся после того, как меня цапнул кролик, а затем на похожие на другом. – Прости, пока ты была без сознания, я взял на анализ твою кровь. Ты не такая, как мы. Ты просто не могла родиться на Аэрее. Прости, но я должен сказать, что новости у меня неутешительные…
В его голосе прозвучал истинный трагизм. У меня встал ком в горле.
– К-какие? – разволновавшись, спросила я, мгновенно представив, как умираю в муках от несовместимости лёгких с чем-то в местном воздухе или скукоживаюсь до состояния красного боба под воздействием природы, которая стремится подавить чуждый себе элемент. Вдруг потенциальный разносчик неизвестного здесь гриппа, кишечной палочки и фермента, способного переварить алкоголь, и других болезней, к которым у местных жителей этого мира нет иммунитета… Вымерли же американские индейцы от обычного насморка, завезённого испанцами! Может, меня проще убить или закрыть на вечный карантин? Поэтому мистер Баулу смотрит на меня с жалостью и окна в комнату занавешены?!
Я взглянула на рассевшихся на спинке кровати и на комоде жемчужных попугайчиков, с щемящим сердцем ожидая, что они вот-вот раскроют клювики, захрипят и грохнутся на пол, теряя перья. Но мистер Баулу произнёс:
– Как показала твоя кровь, ты абсолютно невосприимчива к магии! Кроме лёгкой, восстанавливающей…
Я моргнула, начиная глупо улыбаться и чувствуя облегчение – пронесло: я не микроб!
– К магии? Но разве это проблема?
– Это большая беда! – кивнул мистер Баулу. – Такой красивой, юной девушке у нас будет заказан путь и для получения образования, и для карьеры! И даже не знаю, как развлекаться тебе с такими-то параметрами! В самом современном театре ты ничего не увидишь! И в парке развлечений… – он огорчённо развёл руками, словно констатировал инвалидность: – У тебя просто другая кровь.