Дракон под шубой
Шрифт:
Бентар, присоединившийся к воспитаннику, едва слышно фыркнул, стоя за спинкой Томиного стула:
— Бедной… самое богатое баронство в империи.
Чейжену не оставалось ничего другого, как велеть приготовить комнаты в крыле для гостей. Отказать сейчас означало навлечь гнев императора, к которому непременно поедет эта мегера, если он укажет им на дверь. Того и гляди его величество к алтарю отправит высочайшим указом во имя государственных интересов.
Ужин прошел в напряженном молчании. Лишь изредка белокурая куколка
— Вы покажете мне сад? Говорят, он чудо как хорош…
Чижик, словно пойманная птичка, кивал, мрачнел и поглядывал на Тамару. Видимо, ему сильно не нравилось, что все его немногочисленные домашние сгрудились вокруг чужачки и он один вынужден развлекать незваных гостей.
Томочка от его взгляда ежилась, а уж от поглядываний тетушки, невестиной опекунши, и вовсе накатывал безотчетный страх. Пожилая мадам смотрела на нее так, словно размышляла, какое место займет Тамарина голова на каминной полке среди безделушек.
Пришла в себя от гнетущей атмосферы Тамара только после затянувшегося ужина, в комнате мальчика. Как оказалось, ей выделили соседние апартаменты в детском крыле замка. Там, кроме Томаша и Бентара, проживал еще медик и имелись два поста охраны.
В свои три комнаты девушка смогла заглянуть лишь мельком. Что-то вроде гостиной, спальня и гардеробная плюс удобства в виде крошечного санузла.
Томаш сразу же потащил ее с дракончиком к себе, по пути живо интересуясь, где она жила, кем была и чем любит заниматься.
Бентар, пригладив усы и убедившись, что с воспитанником все хорошо, попросился отлучиться.
— К жене сбегаю, — ошарашив Тамару наличием супруги при такой внешности и голосе, доверительно сообщил он. — Рузанна-то моя в замке старшей горничной работает в гостевом крыле. Надо бы узнать, надолго ли к нам баронесса пожаловала.
Мужчина велел Томе надеть на шею цепочку с блестящим кругляшком и ушел, поставив у дверей комнаты герцогского сына двух высоченных гвардейцев самого разбойничьего вида. Кругляш являлся блокиратором магии, и навесил его на Тамару усатый служака на всякий случай.
Томаш оказался очень живым и любознательным, как все мальчишки его возраста. Он играл с дракончиком блестящими камушками и рисовал с Тамарой картинки цветными карандашами.
— А там тоже твои рисунки? — Девушка заметила альбом, небрежно сунутый под плюшевого монстрика, похожего на двухголовую лошадку.
— Там сны. — Паренек перестал улыбаться. — Бентар сказал, если рисовать, когда проснешься, то вспомнишь, что снилось. Но там страшное. Я не хочу вспоминать, но думаю, что надо.
— Конечно надо. — Тамара погладила его по голове. — Неизвестное всегда пугает больше. А когда ты знаешь, что тебя пугает, с этим легче справиться.
Она потянула альбом за уголок и, вытащив, открыла на первой попавшейся странице.
С закрашенного черным листа на девушку смотрели глаза.
Неправдоподобно
Только там еще был серебряный дракончик, который плакал.
Девушке стало жутко, а Бентар все не возвращался. Томаш устал и прилег, попросив рассказать ему сказку.
Тома начала рассказывать про золотую рыбку и сама уже зевала, кляня запропастившегося усача. Оставлять ребенка одного Тамара не хотела.
Вдруг встрепенулся до этого мирно дрыхнувший у нее на коленях дракончик. Он сначала зарычал, а потом застонал, изогнувшись в кольцо, и застыл узором на керамическом кашпо.
За дверью с грохотом упали два тяжелых предмета, а окно распахнулось, взметнув ветром шторы.
Томаш заметался на кровати во сне, вцепившись рукой в Тамарину ладонь.
И тут скрипнула дверь…
Глава 7
— Ты?
Девушка в шоке уставилась на змеей проскользнувшую в окно невестушку герцога.
На баронессу альеф Квисадорскую эта женщина сейчас походила не больше, чем Томочка на Аллу Геннадьевну. Она скорее напоминала цирковую акробатку. Затянутая в облегающий темно-лиловый костюм Франсита спрыгнула с подоконника и, замерев, уставилась на спящего Томаша немигающим взглядом.
Дверь в комнату распахнулась, явив очередную гостью. Тетушка выглядела вполне прилично, в отличие от племянницы. По крайней мере, на ней был тот же самый наряд, что и во время ужина. Только вот валяющиеся за ее спиной в коридоре тела гвардейцев, неестественно прямые, как бревна, навевали неприятные мысли.
— Отлично, — улыбочке пожилой мадам позавидовала бы и акула, — все в сборе. Даже наша выросшая крошка. Как же удачно все складывается, — подхихикивая, выдала она непонятную Тамаре фразу. — Фран, бери мальчишку и дракона. Я заберу эту дурынду. Надо успеть вернуться в свои апартаменты, пока их не хватились, — заявила она. — Все решат, что это воспитательница украла наследника.
Тома похолодела от ужаса, пытаясь придумать хоть что-нибудь, но времени на это ей не дали. Баронесса совершила от окна абсолютно нечеловеческий прыжок, вмиг оказалась рядом и, отшвырнув девушку в сторону скалящейся довольной улыбкой тетушки, сгребла в охапку мальчика.
Тамара видела, как исчезает румянец со щек паренька, а безвольно обвисшая рука становится тоньше и бледнее. Ребенок словно опять иссыхал, превращаясь в свое болезненное подобие. А неожиданно сильная для своего хрупкого телосложения Франсита, подхватив еще и кашпо-дракончика, легким шагом направилась к окну и прыжком выскочила наружу.
Тома, открыв рот, смотрела, как за спиной женщины распахнулись бирюзовые стрекозиные крылья и как она бесшумно взмыла в ночное небо, исчезнув из виду.