Драконье горе, или Дело о пропавшем менте
Шрифт:
И прямо у моих ног образовался кургуш с зеленым хаером на голове. Передние лапы он вызывающе держал в карманах своих трусов и при этом воинственно посверкивал глазенками.
– Значит, говоришь, Человек?! – пропищал он, – Ну пошли… есть, Человек.
Он повернулся ко мне спиной и направился к противоположной стене пещеры. Короткая темная шерсть на загривке каргуша поднялась дыбом, во всем его облике, ощущалось явная тревога, если не сказать – паника, и тем не менее он двигался нарочито медленно и не оборачивался.
Я последовал
В стене, к которой подвел меня каргуш, оказывается, существовал небольшой проход, прикрытый обломком скалы, таким образом, что его совершенно не было видно. Конечно, если бы я тщательно обследовал пещеру по периметру, этот проход был бы обнаружен, но препирательства с малышами и изучение черных порталов-переходов отвлекли меня от систематического изучения моего временного обиталища.
Следом за своим провожатым я нырнул за обломок скалы и оказался в темноватом тоннеле. Тоннель этот был невелик и вывел нас в другую, очень небольшую пещерку, чуть приподнятая середина которой была окружена небольшими плоскими каменными обломками, явно предназначенными для сиденья. И каргуш уже разместился на одном из них.
Я примостился напротив и недоуменно огляделся. Никакого намека на завтрак, а тем более на обед в пещерке не наблюдалось. Однако каргуш, ничуть не смущаясь этим обстоятельством, наклонился вперед и шлепнул передней лапой по чуть возвышавшейся перед ним каменной плите, пропищав при этом, – Обедать давай!..
– Да, на!.. – ответил ему не менее писклявый, но определенно женский голосок. Через секунду лежавшая между нами плита немного повернулась вокруг своей оси и ухнула вниз, открыв у самых моих ног показавшийся бездонным провал. Я даже не успел подобрать под себя ноги, как на месте исчезнувшей плиты появилась другая, иссиня-черного гранита, уставленная каменными же блюдами и кувшинами. На блюдах довольно беспорядочно были насыпаны очищенные орехи самых разных форм и размеров вперемежку со столь же разнообразными сушеными фруктами, стояли глубокие миски с каким-то густым варевом, похожим на пюре, в кувшинах маслянисто поблескивала налитая под самую завязку темная жидкость.
Каргуш быстро ухватил один из стоявших с краю плиты высоких, пустых стаканов и, наклонив ближний кувшин, плеснул в него темного пахучего напитка. По пещере поплыл аромат экзотических фруктов, и я тут же почувствовал, насколько голоден. Одной рукой я щедро плеснул себе в стакан из ближайшего кувшина, а второй прихватил полновесную горсть орехово-фруктовой смеси. Последующие несколько минут нам с каргушем было не до разговоров.
Но вот каргуш, в очередной раз приложившись к стакану, стрельнул глазом мимо меня и неожиданно проговорил:
– Ну что прячешься? Жрать, небось, хочешь? Смотри, мы обедать закончим Кроха для тебя одного накрывать еще раз
Я оглянулся и, конечно, никого не увидел, однако из темноты перехода раздался знакомый голосок Фоки:
– Да я, это… Занят был… – его оранжевая шевелюра обозначилась в проходе, – Рогатку ремонтировал…
И он продемонстрировал свое совершенно целое орудие убийства. Потом, будто бы между делом взглянул на меня и снова обратился к своему товарищу:
– Ну, а ты как?..
– Да вот… обедаем…
– Ну да, ну да…
Фока неуловимо быстрым движением переместился поближе к обеденной… плите и сунул свой острый нос в одно из блюд:
– Ишь ты, как вас Кроха угощает! Даже на сушенную мандрагу с дробленым мустусом расщедрилась!.. Мне мустуса никогда не дает, жадина!
– Это кто жадина?! – тут же раздался в пещере писклявый женский голосок, – Будешь обзываться, на диету посажу… Из свежих яблок!
Фока чуть втянул голову в плечи и заозиравшись по сторонам принялся неловко оправдываться:
– Да я чего?! Я разве чего!.. Я ничего, не жалуюсь… Я просто говорю, что мне мустуса никогда не достается… А так, что ж…
И он замолчал, видимо не зная что еще прибавить, и вдруг неожиданно спросил, оборачиваясь ко мне:
– И тебе нравится эта еда?..
– Ну, за неимением другой, вполне годиться, – пожал я плечами, – А выпивка – вообще блеск!
Я в очередной раз припал к своему каменному стаканчику, наполненному напитком, очень напоминающим смесь имбирного кваса с легким вином, похожим на изабеллу.
– Да?.. – неизвестно чему удивился Фока, – И тебе ничего больше не хочется?..
Я взглянул на него поверх своего стакана, а затем медленно поставил его на стол:
– А ты можешь предложить что-то другое?..
Фока почему-то испуганно уставился на меня, и в этот момент в нашу милую беседу вмешался его товарищ:
– Ты бы все-таки поел что ли… А то будешь потом ныть до вечера.
Фока бочком, стараясь держаться от меня подальше, обошел обеденную плиту и, усевшись на один из свободных камней, жадно обозрел выставленную еду. Затем налил себе напитка и потянулся к одному из блюд, стоявших довольно далеко от него… и блюдо немедленно отъехало еще дальше! Каргуш застыл с протянутой лапой, обиженно глядя вслед этому шустрому предмету сервировки, и в этот момент снова раздался женский голосок:
– Ишь, как ручонками загребает!.. Только эти орешки не для тебя поставлены, а для гостя!.. С тебя и тушеных каштанов хватит!
И в сторону протянутой каргушечьей лапы, противно скрипя по столу дном, двинулось огромное глубокое блюдо, наполненное смесью, похожей на неочищенные фисташки с кулак размером, залитые вареной сгущенкой.
– Как, опять каштаны! – взвился над столом Фокин вопль, – Я не могу питаться каждый день одними каштанами! Я тоже хочу есть как…
Тут он внезапно замолк, бросив на меня затравленный взгляд.