Драконье сердце. Часть 2. В моих руках
Шрифт:
Отчеканил он слова, прежде чем меня покинул.
А я покорно вздохнула. Да, нет смысла отрицать. Если выбор между Акронхыном и Адриантеном – а третьего варианта, в том числе и остаться свободной сиреной, мне не предлагали – то я выберу Адриантена. Уже выбрала.
Он прав. Согласившись озвучить это решение, даже если чтобы спасти Ала, я подписала себе приговор. Адриантен не отступится.
Оставалось только гадать как к этому отнесётся Акронхын. Успокоится сейчас после того как Ал упрочил свои позиции, или предпримет что-нибудь.
Ал
Злясь
– Ох, Ал, – причитала сестра, утирая слёзы. – Я так молилась за тебя Драгону. Видит бог, после всех несчастий, что произошли с тобой, это так несправедливо. Когда же бог повернётся к тебе лицом и одарит счастьем?
Хорошо хотя бы сестра в этот раз промолчала про Арунэллу. Она, как и Адриантен, не понимала, по какой причине Ал выбрал её своей будущей санорэ.
Но в отличие от племянника, сразу смирилась. Не спорила, не перечила. Осознавая, что дракон выбирает санорэ по каким-то своим, одному ему ведомым причинам, неподвластным взору дракониц. Что с мужчин взять, смотрят глазами, слушают ушами…
Не сердцем.
Но даже если сердце и интуиция нашёптывали Амалинарии, что не такую санорэ она бы желала любимому младшему брату, она благоразумно молчала и делала вид, что приняла его выбор.
Лишь иногда, когда ей казалось, что они наконец как раньше говорят по душам, и Ал открывается, она осторожно подводила наводящими вопросами или репликами к разговору об Арунэлле, высказывая свои опасения.
Но Ал всегда безапелляционно пресекал эти попытки. Вот ещё надо ему, чтобы сестра из-за него переживала! У неё и так жизнь не сахар – рано ушедшие родители и забота о младшем брате; повстречавший санорэ и бросивший вдруг семью, когда ничего не предвещало долгие годы, муж; трудный подросток и уже взрослый сын…
Он много раз пытался сказать сестре, что он вышел из того возраста, когда ему были нужны опека и забота. Но всё бесполезно. Похоже, он на всю жизнь останется для неё тем маленьким мальчиком, который вдруг в один момент осиротел, и ему требовались хоть чьи-то тепло и участие.
Она не понимала, сколько значила для него.
Она заменила ему мать. Но проблема в том, что мать свою он знал как великого учёного и во всём соратника и единомышленника своего отца.
Он гордился ею. И смог оценить её роль и значение в разработках отца, когда вырос. Но маленькому ему хотелось другого – чтобы его обнимали, целовали, проводили с ним время и выслушивали его нехитрые новости и дела.
Но матери было некогда. Они с отцом работали во имя великой идеи. И это было правильно. Это было ценно. Но… но…
Так получилось, что из Амалинарии вышла лучшая мать для него. Хотя он и чувствовал вину за свои чувства перед своей матерью.
Амалинарию искренне интересовали его дела. Она переживала
Нет, он не подвергал сомнению любовь матери. Та его любила. Но отстранённо. Так любят весну, растения, позволяющие сохранить материк, хорошую погоду и спокойное море. Всё то, что радует, не приносит хлопот и не требует твоего участия.
А Амалинария любила именно его, Ала. Со всеми его подростковыми проблемами, взрывным характером в то время, нерешительностью, сомнениям в себе, эмоциональными скачками во время прохождения этапов магии.
Если бы не она… Ал не знал, что было бы, если бы не участие, безоговорочная любовь и поддержка старшей сестры, заменившей ему мать.
И он платил ей тем же. Он любил её безусловно, больше жизни, и старался скрывать от неё по возможности любое событие, которое её омрачит.
– Ну, будет тебе, Амали, – по-родственному сокращая имя, похлопал её по спине Ал. – Ничего страшного не произошло. Мы с тобой уже обсуждали, получив статус Драконьего Сердца, я всегда нахожусь под перекрёстным огнём за власть. Ты должна привыкнуть и принимать это стойко…
Он успокаивал сестру и выразительно посмотрел на племянника, глаза которого горели огнём нетерпения. Тому явно хотелось что-то сказать или рассказать Алу, но он почтительно ждал, когда успокоится его матушка.
– Как можно к этому привыкнуть, Ал? – взяла себя в руки и отодвинулась Амалинария. – Я никогда не перестану переживать ни за тебя, ни за Адриантена.
– Мам, чтобы забыть о плохом – у меня радостная новость. Я встретил свою санорэ, – в нетерпении обратил на себя внимание племянник. – И очень хочу тебя с ней познакомить. Ал уже знаком. Давайте сегодня поужинаем всей семьёй и отпразднуем? Победу Ала, и заодно то, что Мелопея согласилась стать моей санорэ.
Алу показалось, что земля качнулась под ногами.
Он попытался взять в себя руки, но эмоции плохо поддавались контролю.
Лишь увидев радостное, разгладившееся от прежних переживаний, лицо Амалинарии, ему удалось привести себя в чувство.
То есть пока он тут вёл борьбу с Акронхыном и боролся за своё будущее, а также будущее всех рас и всего мира, Адриантен и Мелопея…
Ему стало даже больно продолжать эту мысль. Они… в это время…
Они… решали свою любовные дела…
Драгон, как же горько…
Амалинария повернула к нему просветлённое от радости лицо:
– Какое счастье! Я очень рада. Конечно! Это замечательная идея, правда, Ал?
Глава 9
– Да, – еле нашёл в себе силы произнести Ал.
– Пригласи Арунэллу, посидим всей семьёй, – предложила сестра.
Так и стоит сделать. Чтобы скрыть свои чувства рядом с Адриантеном и Мелопеей, ему стоит отвлечься на Арунэллу. Заодно узнает, как у ней обстоят дела с магией земли, они давно не виделись. А судя по тому как копает Акронхын под него, ему стоит поторопиться с воплощением своих планов.