Драконье сердце
Шрифт:
Слова садовника тоже приводились, и к его чести говорил он о другом: «Да, эта добрая заботливая девочка пожалела цветы и решила вернуть в их привычную среду обитания. Дай боги, что у всех итанэ было такое большое и отзывчивое сердце, и они понимали ответственность за природу нашего мира. Так должна поступать каждая итанэ!»
Но тон статей и заголовков был совсем другим. А слова садовника приводились не во всех статьях, некоторые давали просто ссылку или упоминали в статье без цитаты.
– Это ведь проделки той сирены, которую мы встретили в саду,
– осеклась Майрана и покосилась в сторону Мурены.
– Думаю она, да. Вряд ли садовник сам побежал докладывать журналистам.
– Что ты будешь делать? Это нельзя так оставлять!
– Что я могу сделать? Опровергнуть? Так всё правда. Только преподнесённая в негативном контексте, - раздражённо сказала я.
Раздражение было не на Майрану - на Арунэллу. На ситуацию. Надо же всё так вывернуть! Я ещё не сталкивалась с такой несправедливостью. А сейчас осознавала, что любое слово, любой поступок можно вывернуть наизнанку и преподнести как хочется.
Хорошее настроение испортилось. Хотела уйти в номер, но это выглядело бы как побег. И девчонкам настроение портить не хотелось, поэтому мы немного поплескались, а потом я сказала, что мне пришла в голову новая песня и надо срочно поработать.
К этому мои сопровождающие были привычны, и отпустили меня с лёгкой душой. Я оставила ракушку Майране, чтобы она расплатилась за все траты и поужинали бы в каком-нибудь кафе.
Саймон, наблюдавший издалека, побрёл за мной. Когда я открыла дверь номера и вошла внутрь, завизжала во весь свой сиренский голос. В номере кто-то был, и я испугалась, что в номер пробрался этот извращенец, который прислал мне бельё.
Саймон залетел внутрь, оттолкнув меня и принял боевую стойку. Увидел гостя и притормозил. Тот снял очки и посмотрел на Саймона. Охранник склонился в поклоне, попятился и тихо вышел. А я со всем любопытством зачарованно рассматривала пепельный цвет глаз.
Дракон заметил и насмешливо усмехнулся. И я очнулась.
– Что вы здесь делаете?
– резко спросила я.
Глава 31
– Тебя жду, - всё также насмешливо сказал главный дракон.
Какой же он бесячий. А то я подумала, что он здесь Арунэллу ждёт.
Не буду вестись на провокации.
– Зачем?
– спросила ровным голосом.
– Прошу, присядем, - голосом, подразумевающим приказ, а не просьбу, сказал он и указал на диван.
– Я дядя дракона Адриантентора, который за вами ухаживает, - начал он, когда дождался, пока я сяду и сел сам.
То есть не Ал Драконье Сердце, не главный среди драконов, а просто дядя Адриантентора? Ну-ну.
– Я в курсе. Когда Адриантентора объявляют в жюри, каждый раз напоминают, чьим племянником он является, - сказала я.
Ал Драконье Сердце улыбнулся.
– А Адриантентор скромный парень и ни разу не упоминал меня в разговоре, - ехидно заметил он.
– На самом деле нет. У поминал пару раз вскользь, но лишь как
Чем стёрла улыбку с лица дракона.
– Вы пришли по поводу него?
– поторопила я дракона, чтобы он приступил, наконец, к тому, зачем пришёл.
– Да, у моего племянника непростой период взросления и магической инициации, я присматриваю за ним, и его будущее мне не безразлично. Адриантентор в вас влюблён до умопомрачения. И хочет сделать вас своей санорэ.
Теперь дракону удалось сбить с меня маску невозмутимости. Признаться, я дрогнула. Одно дело домысливать самой и слушать шуточки Адриантентора, другое, когда кто-то со стороны серьёзно подтверждает его чувства.
До умопомрачения... Как-то это пугает.
– Поэтому я хотел встретиться с вами. Познакомиться поближе и понять ваши чувства. Мне надо понимать к чему быть готовым - к разочарованию или, если ваши чувства взаимны, и вы подходите друг другу, помочь вам.
Он смотрел на меня не отрываясь, словно хотел прочитать мои мысли. Надеюсь, высшая ступень магии не даёт такой возможности?
О, Итандр, и что я должна сказать под этим взглядом? Что я люблю Адриантентора? Так не люблю. Хотя парень мне нравится, есть в нём что-то импонирующее. Пожалуй, дружила бы я с ним с удовольствием.
– В день приёма с Адриантентором случился срыв с выплеском магии. Он не рассказал, что случилось, но мне хватило наблюдений, чтобы понять, что он стал свидетелем вашего признания любви к другому. И я хотел бы услышать от вас, это правда? Вы любите другого? Есть ли шанс, что вы станете санорэ моего племянника?
Спросил он так, что стало понятно - увиливать от ответа нельзя. Ал Драконье Сердце прекрасно владел как мимикой, так и интонацией. Он не угрожал, не повышал голоса, не кидал молнии своими пепельными глазами. Лишь вцепился в подлокотники кресла намертво, как уселся. Но чуть-чуть понизил интонацию на полтона и стёр все намёки на улыбку - и вот уже мурашки по коже и ясно, что шутить с главным драконом не стоит.
– Понимаю, что вам не понравится мой ответ, но у меня нет прямого ответа на ваши вопросы. Это правда, что в дистрикте у меня остался итанэ, которому я симпатизирую. Я не скрывала это от Адриантентора. Но когда он узнал о том, что я вкладываю в понятие нашей любви, он посмеялся надо мной. И описал любовь совсем другой. Он утверждает, что он так чувствует. Но, боюсь, такого я никогда не смогу почувствовать ни к кому. Так что его ожидания напрасны.
Ал Драконье Сердце ещё сильнее вцепился в кресло, словно потерял опору. Чё его так штормит-то? И попросил пересказать наш разговор с Адриантентором. Мне скрывать нечего, я пересказала. Главный слушал, не показав ни одной эмоции. Только пальцы то сильнее сжимались, то разжимались на ручках кресла.
– А, по-вашему, что значит любовь?
– спросила я после рассказа.
Я только потом подумала, что вопрос прозвучал провокационно, и пожалела, что спросила. Особенно, когда глаза его вспыхнули, и я услышала хриплый голос: