Драконьи Авиалинии

Пашнина Ольга Олеговна

— А полет из-за дождя не отменят?

— Шутишь? — Он рассмеялся. — Если бы из-за паршивого дождика отменяли полеты, компания бы не продержалась и пары дней. У нас же треть года — дожди. Треть — зима. Драконы не такие неженки, а пассажиры защищены кабиной. Тем более у меня полет тренировочный. Очень хорошо, пускай потренируется дракоша. Придешь? Я пропуск заказал.

— Конечно приду, — улыбнулась я.

— Столик я тоже заказал, — в ответ улыбнулся Зейн. — И надеюсь, что ты мне вечером составишь компанию.

Главное,

чтоб не ночью. А так какая же девчонка откажется от свидания с таким парнем? Уж точно не я.

— Ну удачного дня. — Зейн свернул куда-то в сторону кабинета Строгого, оставив меня одну.

Несмотря на промозглую погоду и жуткий внешний вид, настроение мое поднялось достаточно, чтобы, войдя в кабинет Кайла, не предвкушать какой-нибудь очередной скандал. Как оказалось, у Погонщика были на меня свои планы.

Он уже был в кабинете, и я не стала заходить, а лишь поздоровалась из приемной. Хотелось чего-то горячего, но кофе в шкафу не было. Пришлось идти вниз и просить у вахтера немного чая. Горячая жидкость взбодрила и окончательно убедила, что этот день был куда лучше двух предыдущих. И даже Кайл не сможет испортить мне настроение. А если все же испортит, свидание с Зейном его безусловно исправит.

— Привет, — из кабинета выглянул Погонщик. — О, я тоже чая хочу. Принеси.

— Закончился, — флегматично ответила я.

— Значит, свой отдай. — Кайл отобрал у меня чашку и залпом выпил больше половины.

Я даже дара речи лишилась от такой наглости.

— Вот что, есть новое дело. Справишься — пятерку поставлю.

Я напряглась. Прошлый, хоть и небольшой, но болезненный опыт говорил, что сейчас Кайл попросит родить дракона, не меньше. За пятерку-то.

Но у Погонщика было много сюрпризов для глупенькой практикантки.

— Что ты знаешь о детях? — спросил он.

— О детях? — Я даже растерялась. — Ну… это такие маленькие. Плачут. Едят. Играют.

— Класс, — прервал меня Кайл. — Удивительные познания. Вот…

Он на пару секунд скрылся в кабинете, а потом вывел за руку маленькую темноволосую девочку лет четырех, с двумя очаровательными кривыми хвостиками на голове. Она корчила недовольные рожи и крепко сжимала в руках какую-то игрушку.

— Что это? — обалдела я.

— Это Элла. Посидишь с ней тихо до конца рабочего дня, получишь пятерку в табель, — заявил Кайл.

И, оставив девочку посреди приемной, с грохотом захлопнул дверь кабинета изнутри.

— Эй! Погодите! — Я решительно была не согласна со степенью информирования. — Кто это? Чья она? И что мне с ней делать?

Погонщик выглянул из кабинета и закатил глаза.

— Это моя дочь, Элла. Тебе просто надо посидеть с ней тихо до шести часов. Все. Ничего сложного, даже такая тупая девочка, как ты, способна справиться.

Я пропустила мимо ушей прилагательное, коим наградил меня Погонщик, и все-таки решилась задать пару насущных вопросов:

— А

если она захочет есть? Играть? Гулять? Спать, в конце концов?

— Не грузи меня своими проблемами, — поморщился Кайл. — Если захочет есть, зайдешь, возьмешь деньги и сводишь ее в таверну. Спать уложишь на диване в приемной. Игрушка у нее есть.

— Одна игрушка?

Я имела слабые представления о детях, но мне все же казалось, что они привыкли играть большим количеством предметов.

— А сколько ей игрушек надо? — озадаченно уставился на меня Погонщик. — Эта вполне ничего.

— И как давно вы ее купили?

— Не помню. — Он пожал плечами. — Может, год назад, может, раньше.

— А! — догадалась я. — Она живет не с вами, а с матерью.

— Ее мать сбежала три года назад. Чего ты ко мне привязалась? Есть задание — вперед. Не хочешь делать — выметайся.

— А ничего, что воспитание ваших детей не входит в мою практику?

— Мне есть до этого дело? — Кайл поднял брови.

Я едва не застонала. Бедный ребенок, неужели она с ним живет?

— Почему вы не наймете няню? — спросила я. — Она же с вами до совершеннолетия не доживет.

— У нее есть няня, — с видимым раздражением отозвался Кайл. — Но она заболела. Довольна? Мне тебе документы на выбытие подписать?

— Можно мы хотя бы в парк сходим, если дождь закончится? — пробурчала я.

— Сделайте одолжение. Вот. — Кайл бросил на стол монету. — Купите что-нибудь. Игрушку или что там ей надо.

— О Рейбэк, — вздохнула я, возведя глаза к небу.

Девочка была хорошей. Очень спокойной и веселой. Она внимательно смотрела, как я завариваю для нее чай и разворачиваю конфету. Вахтер Талер, увидев такую прелесть, как Элла, разрешил нам посидеть с ним и попить чаю.

Девочка, не отрываясь ни на секунду, наблюдала за мной. И даже когда Талер поставил перед ней тарелку с очищенными апельсиновыми дольками, взяла одну только после разрешения. Я даже удивилась, а потом, вспомнив характер Кайла, решила, что это закономерно. Ребенок, поди, в его присутствии даже дышать боится, не то что безобразничать.

— Тебе сколько лет? — спросила я.

— Четыре, — звонкий голосок Эллы звучал весело. — А тебе?

— Мне девятнадцать.

Девочка недоуменно посмотрела на ладошки, пытаясь сообразить, сколько это.

— Раз — две ладошки. И еще раз, но без одного пальчика.

Элла радостно захихикала.

— Съешь конфету. — Думается, от одного кусочка шоколадки с ней ничего не будет.

Талер задумчиво поглядывал то на меня, то на девочку, впрочем, ничего не говоря. Каждый, кто проходил мимо, удивленно таращился на яркую Эллу, а та стойко сносила все взгляды, любопытно таращась в ответ.

— Кто ж тебя заплел-то так? — ужаснулась я.

На голове ребенка творилось что-то невообразимое.