Драконица

Кеньон Шеррилин

Паника исчезла, уступив место чистому ужасу, особенно учитывая тот факт, что мужчина говорил на современном английском. Она попыталась добежать до Себастьяну, но третий мужчина поймал ее. Он схватил ее за правую руку и показал ее своим друзьям.

— Потому что она его пара.

Тот, которого звали Акменес, рассмеялся.

— О, как это мило. Аркадианин с человеческой подружкой.

— Нет, — сказал брюнет. — Еще лучше. Страж-одиночка с человеческой парой.

Они жестоко захохотали.

Чэннон свирепо

глядела на них. Она могла выглядеть безобидно, но, будучи сама по себе в течение некоторого времени, как одинокая женщина, она выучилась нескольким вещам. Тай Кван До было одной из таких вещей. Чэннон ударила плечом держащего ее мужчину и вывернулась из его захвата. До того, как другие успели поймать ее, она побежала к замку. К несчастью, катагария двигались намного быстрее девушки, и схватили ее, не дав ей возможности достичь его.

— Отпустите ее. — Голос Себастьяна прокатился по двору, словно раскат грома, когда он обнажил меч.

— О, нет, — саркастично произнес Акменес. — Вот что лучше всего. Страж, который растерял все свои силы.

Сердце Чэннон сжалось от этих слов.

На лице Себастьяна появилась недобрая насмешливая улыбка.

— Мне не нужны мои силы, чтобы победить вас.

Она не успела даже моргнуть, а Катагария уже набросились на Себастьяна.

— Беги, Чэннон, — крикнул Себастьян, нанося сокрушительный удар первому атаковавшему.

Чэннон убежала недалеко. Она не могла оставить его биться в одиночку. Не то, чтобы ему была нужна помощь. Она увидела, как они напали все вместе, и он легко откинул их назад.

— Хм, Акменес, — сказал самый молодой катагария, поднявшись с земли, судорожно дыша. — Он побеждает.

Акменес засмеялся.

— Только в человеческой форме.

С одной яркой вспышкой Акменес превратился в дракона. Люди из собравшейся было толпы в ужасе закричали и заметались в поисках убежища. Чэннон отступила назад.

Возвышаясь как минимум на шесть метров, Акменес являл собой устрашающее зрелище. Его зеленые и оранжевые чешуйки, сверкали в закатных лучах, когда он взмахивал крыльями. Он ударил шипастым хвостом, но Себастьян увернулся. Двое остальных тоже изменили форму на драконью.

Себастьян крепко сжимал в руках меч, поворачиваясь к ним. Даже если бы его силы не были бы повреждены, он не смог бы трансформироваться. Не в центре человеческой деревни. Это было запрещено. Черт бы вас побрал, Мойры.

— В чем дело, Катталакис? — спросил Акменес. — Не можешь нарушить клятву, чтобы защитить своих людишек.

Брэйсис расхохотался.

— Он просто не может, братец. Его силы слишком разрознены. Он бессилен помешать нам.

Акменес покачал большой чешуйчатой головой и вздохнул.

— Ты должно быть разочарован. Все эти годы ты преследовал нас, а теперь… — Он поцокал языком. — Когда ты будешь умирать, Себастьян, пусть тебя утешит то, что мы найдем применение твоей

паре, как когда-то твоей сестре.

Неприкрытая агония рванулась через Себастьяна. Снова и снова он видел лицо сестры, чувствовал ее кровь на своей коже, сжимая ее безжизненное тело в своих руках, и рыдал.

— Убейте его, — сказал Акменес и повернулся к Чэннон.

Дракон внутри Себастьяна заревел от жажды мести. Он не смог спасти Антифону, но он не позволит Чэннон умереть. Только не так.

Подавляя свою человечность, он опустил щиты. Изменение произошло так гладко, что он даже не заметил его. Все, что он чувствовал, была любовь к своей паре в его сердце и отчаянное животное желание защитить ее, не зависимо от законов или здравого смысла.

Чэннон замерла при виде драконьей формы Себастьяна. Зверь был одного роста с Акменесом, а его чешуя была черной и кроваво-красной. Он выглядел яростно, пугающе опасно, и она искала что-нибудь, что напоминало бы о человеке, которым он был две секунды назад. Девушка не находила ничего.

То, что она видела, ужасало ее. Акменес резко развернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с Себастьяном, который яростно атаковал остальных. Они извергали пламя, сражаясь, как первобытные звери, каковыми и являлись. Потом, к ее ужасу, Себастьян одним острым ударом зубов убил дракона слева от него. Тот, что был справа, спотыкаясь, отскочил от него, сжимаясь от боли, и взлетел в небо.

Акменес бросился к ней, но Себастьян перехватил его. Сила их удара о землю потрясла ее. Они сражались как люди, избивая друг друга, но в тоже время и как драконы, переплетая хвосты, пытаясь ударить соперника шипами.

Чэннон сжималась от страха, когда оба дракона наносили друг другу многочисленные раны, но не отступали. Она никогда не видела ничего подобного. Они были в плену кровной вражды. Акменес приподнял свое тело и бросил Себастьяна через голову, а затем, перекатившись, поднялся на громадные лапы. Он оступился, пытаясь взлететь, но Себастьян пронзил его сердце хвостом.

— Дракон!

Теперь, вооруженные и подготовленные, жители деревни вернулись, чтобы поразить существ, напавших на них. Сначала Чэннон подумала, что они пришли, чтобы помочь Себастьяну, но потом поняла, что те собираются атаковать его. Не думая, она подбежала к нему.

— Беги, Себастьян, — крикнула она.

Он не двинулся с места, взглянув на нее своими пугающими глазами, и в этот момент девушка поняла, что в этом теле нет мужчины, которого она знала. Дракон оскалился на нее, когда толпа атаковала его. Запрокинув голову назад, он пронзительно закричал. К ее удивлению, он не напал на людей. Вместо этого он сгреб ее массивными когтями и взлетел. Чэннон завопила, увидев удаляющуюся землю. Она не имела ни малейшего представления о том, куда он ее несет, но ей это не нравилось. Совсем не нравилось.