Драконий отбор, или Пари на снежного
Шрифт:
Вот уж где я порадовалась тому, что прихватила с собой Халла! Он сволочь, но сволочь умная и с железом обращаться умеющая. Тросом выдернули заклинившую дверь эйра Камиллы. А потом бывший работал руками и камнями. Ничего подходящего для вскрытия сломавшегося авто у меня в эйре не было! И все это под завывание бури и душещипательный рассказ невесты дракона об ее замкнутой жизни и том, в каком она была восторге, впервые увидев колоссальную красоту ледяного северного каньона!
Я ее восторга не разделяла, особенного когда дважды чуть не сломала о панель трясущиеся от холода пальцы,
— Идем, — раздраженно клацнула я вызволенной девушке. Халл смотрел на ту исподлобья. Ему Камилла не понравилась, как и мне.
Еще бы!
Бывшему нравились девушки с хоть каким — то наличием интеллекта, а не его полным отсутствием. И уж я точно могу определить мимику Халла, он тоже совершенно не поверил в идиотскую историю Камиллы. Но разбираться сейчас у нас не было ни времени, ни желания. Минус пятьдесят не располагают к анализу ситуации. Вот вернемся…
— Снежные собаки!
Если бы Камилла сказала это в городе, я бы и внимания не обратила. Снежные псы обычны в городских семьях. Их заводят как лучших друзей для людей. Для прогулок и путешествий. Добрейшие создания, не умеющие даже лаять, пушистые, как мишки, и доброжелательные ко всем живым существам. Мохнатые добряки с изумительными голубыми глазами.
Но мы были не в городе! И одомашненные лет двести назад псы попросту не выживут в здешних условиях. Не место им в северном каньоне!
Оборачивались мы с Халлом вместе и очень медленно.
— Собачки! — хрипло проговорил Халл голосом, ничего хорошего не предвещавшим.
Я замерла от увиденного.
Можно ли одновременно испытать ужас и восторг? Я теперь могу точно сказать: можно!
На секунду мне почудилось, что это мои голографические клубные койоты. Столько же грации и потрясающего превосходства. Вот только эти были живые.
Они были грациозны. Величественные, как горы, ставшие им колыбелью.
Снежные койоты. Белые, словно лежащие вокруг снега, животные с глазами, прозрачными, как лед. Ростом на голову выше меня. Сначала вышел один, белым исполином выделившийся из пелены пурги. Следом выступили еще двое.
Это было бы завораживающее зрелище, если бы не… Мы им на один зуб.
И они стояли рядом с нашим эйром.
— Не шевелись! — предупредил Халл.
Даже если бы хотела, не смогла бы, я окаменела от ужаса и холода. Руки и ноги одеревенели. В голове пульсировал жар. Единственное, что сейчас выделяло меня из белизны вьюги — огромные карие глаза, ставшие поистине круглыми.
— Да восстанут повелители! Нас здесь сожрут снежные твари!
Мне хотелось ответить Камилле, что так и есть, и это произойдет благодаря ее непомерной глупости или вранью! Тут уж кому как угодно. Но, скрипнув зубами, промолчала. Не время сводить счеты, тем более с неразумной девчонкой.
— Халл, я нажму на ключ, пискнет эйр, они отвлекутся…
— Ага, мы успеем сделать один шаг, и у нас будет лишняя пара секунд до того, как станем закуской… — прошептал он. — Бежать некуда, Таша, — подступил ближе ко мне.
Главарь койотов принюхался, пристально
В последнюю секунду, уже видя прыгнувшего на нас зверя, я с тоской подумала:
«Жаль, как жаль, что я не с Аррширом! Все бы решилось по — другому».
Глава 17
Арршир
«Гребаные парящие! Бесит! Выводит из себя. Даже стылый воздух Лармора уже не успокаивает! Скажите мне, какого дохлого парящего Ташу понесло в северный каньон одну? Убью! Обращу в ледовую статую… Или нет! Буду наказывать! Жестко! Мучительно! Пока не начнет стонать и умолять… — От последней мысли потеплело в груди и живот начало тянуть. — Точно, накажу мерзавку! За непослушание, дурость и бабью блажь. А еще объясню, к кому нужно обращаться в случаях, подобных этому, вместо того чтоб свою голову подставлять… И только посмей погибнуть! Накажу прямо в эйре…»
Огромные крылья несли вперед. Вьюга рычала, кидала снегом, словно злясь на мой героический порыв. Я хорошо знал эти горы. Каньон всегда был добр ко мне. Но не сегодня…
Сердце билось тяжело и напряженно. Напрасно я всматривался в заснеженную даль, напрягал драконье зрение до головокружения. Не было видно ни проблесковых маячков, ни какого — либо намека на эйр Таши.
Я летел. Глотая хищной пастью снег и холод. До сего момента они всегда успокаивали. Сейчас же что — то тоскливое было в обжигающем небо льде. И мороз казался не родным, а злым и безжалостным, готовым отобрать то ценное, что я вдруг приобрел.
Я злился и не мог найти успокоения. Кожа покрывалась ознобом — у меня, высшего парящего, снежного дракона!
Старался не думать о худшем.
Не выходило.
Перед взором вставала Таша. Бледная… Нет не так. Белая от сковавшего ее инея. У меня аж пасть свело от такой картинки.
«Нет! Девочка моя глупая, ты не можешь замерзнуть… Ты…»
Ветер ударил в морду, принеся с собой звериный запах. Снежные койоты вышли на охоту. Но не они заставили мой загривок встать дыбом. Вместе с запахом снежных клыкастых ветер принес едва уловимый аромат духов… Холодный… Знакомый. Мои зубы клацнули от понимания происходящего.
Резкий вираж и крутое пике со сложенными крыльями. Камнем вниз, разрывая бурю и снежную мглу.
Одновременно с донесшимся до слуха хищным рыком стылый воздух разорвал одуряющий женский визг, а следом сдавленный вскрик.
Пурга передо мной расступилась, и я увидел ее. Свою кареглазку. Всего одного мгновения хватило, чтобы оценить ситуацию.
Таша…
Не одна…
В объятиях… мужчины!
И девушка чуть поодаль… Растерянная и испуганная. Ее я оценил только мельком, красива… Дальше было не до того. Время сделало крутое пике, взорвалось снежным фейерверком, неся меня вперед диким галопом.