Драконий родич
Шрифт:
Его взгляд остановился на Нуэлле.
— Нуэлла, он смотрит на тебя, — чуть слышно прошептала Ренна.
— Конечно, — согласилась Нуэлла. — Он не может смотреть на Киндана, потому что он должен остаться с Киск, а мы вовсе не уверены, что она сможет отправиться вслед за ним через Промежуток…
Но уже в следующее мгновение Нуэлла принялась объяснять, почему из невысказанного предложения всадника ничего не получится.
— Ж'лантир, я боюсь, это не очень хорошая мысль. Я бы с радостью, но мой отец…
— Нуэлла, ведь это
Нуэлла кивнула, соглашаясь со словами друга, но всё же продолжала подбирать возражения:
— Мой отец не хочет, чтобы обо мне кто-нибудь знал. Он боится, что, если станет известно, что я слепая, никто не захочет выйти замуж за Далора или жениться на Ларисе и…
С того самого момента, как всадник изложил свою идею, Киндан, прищурив глаза, наблюдал за Нуэллой. Когда Нуэлла заговорила, он принял задумчивый вид, закрыл глаза и как бы нечаянно протянул руку и принялся гладить Киск. И замер, ощутив, как от стража порога ему передался внезапный приступ страха. Он уставился на Нуэллу широко раскрывшимися глазами и удивленно прошептал:
— Ты боишься?
Реплика Киндана заставила Нуэллу умолкнуть на полуслове. Она принялась подыскивать слова, чтобы с негодованием отвергнуть эту абсурдную мысль, но так ничего и не сказала. Киндан наклонился к девочке и взял ее за руку.
— Нуэлла, — прочувствованно сказал он, — ты же никогда ничего не боялась.
И тут из ее глаз хлынули безудержные слезы.
— Они будут говорить! Они будут смеяться надо мной, они будут…
Киндан сжал подружку в объятиях и неумело погладил по спине.
— Нет, — мягко сказал он. — Нет, ничего такого не будет.
— Но я же не буду знать, куда идти. Я буду спотыкаться, всё сбивать, и они узнают, что я слепая! — зарыдала она.
Ж'лантир обеспокоенно переглянулся с мастером Зистом.
— Нет, не будут, — внятно произнес Киндан. — Ты будешь работать по ночам — ведь стражи порога активны ночью. И, значит, будешь спотыкаться не больше, чем все остальные.
— Зенор никогда не говорил, что ты слепая! — вмешалась Ренна.
Она внимательно слушала, что говорил Киндан, и, видимо, поняла, что, при всех его хороших намерениях, он не получит желаемого результата. Она повернулась к Нуэлле и затараторила:
— Он никогда не называл твоего имени, но я-то хорошо знала, что он в кого-то влюблен. Он часто говорил, что его подружка такая-то и такая-то, и он при этом улыбался с таким видом, будто, дескать, знает что-то очень важное, чего я не знаю, а он мне не скажет.
Она фыркнула и помотала головой, будто удивлялась наивной самонадеянности брата, пытавшегося что-то утаить от нее.
— Я поняла, что это должна быть ты, в тот самый момент, когда увидела тебя, Нуэлла. И как же мне было не понять, когда он всё время говорит только о тебе! — Нуэлла
— Неужели ты не понимаешь? — спросила Ренна. — Он никогда не говорил о твоем зрении. Оно не имеет для него никакого значения. — Она сделала паузу. — И я думаю, что не имеет значения для него, потому что не имеет значения для тебя. Ты ведь продолжаешь нормально жить, верно?
Нуэлла неохотно кивнула.
— Если это не имеет значения для тебя, — с отчаянной настойчивостью продолжала Ренна, — и не имеет значения для моего брата, то как же ты можешь быть настолько слепой, чтобы не видеть, что не имеет значения ни для кого вообще?
Нуэлла громко всхлипнула в последний раз, вытерла глаза, отодвинулась от Киндана и повернулась к Ренне.
— Ты действительно думаешь, что он меня любит?
Ренна кивнула, но, быстро сообразив, сказала вслух:
— Конечно. И был бы дураком, если бы не любил. — Она немного подумала и добавила с важным видом: — Иногда я думаю, что он не слишком-то умен, но уж настолько глупым он просто не может быть.
Нуэлла улыбнулась.
— Но мой отец…
— Тайна, которая причиняет вред, — это вредная тайна, — перебил Киндан.
— Я думаю, мы всё же сумеем сохранить тайну твоего отца, — сказал Ж'лантир. — Я очень и очень сомневаюсь, что Телгар-Вейр захочет обучать стражей порога говорить с драконами. И если я прав, то никто в Кроме очень долго с тобой не встретится.
— Слухи расходятся быстро, — заметил мастер Зист.
— Конечно, если мы не скажем ему… — предложил Киндан.
— Нет, я думаю, что и так уже вокруг слишком много тайн, — твердо заявил мастер Зист и посмотрел на Ж'лантира. — Наталон — хороший человек. Конечно, он мог ошибиться и перегнуть палку со всеми этими предосторожностями, но я не думаю, что он станет возражать против того, чтобы Нуэлла участвовала в таком достойном деле.
— Только сначала ему нужно будет успокоиться, — ввернула Нуэлла, к которой уже вернулось ее обычное чувство юмора, и указала на Ренну. — Но ведь ты будешь хранить тайну, не так ли?
Ренна скорчила кислую гримасу.
— Буду, — согласилась она. — Но я думаю, что это неправильно. — Она смело взглянула в лицо Ж'лантира. — Я думаю, что люди должны говорить правду. Всё время, независимо от того, что из этого может последовать.
Ж'лантир ответил ей изумленным взглядом, задумался и нахмурил брови.
— Я думаю, что кое-кому из молодежи следует вспомнить о своих манерах, — веско произнес мастер Зист. — Особенно в разговорах со всадниками.
Ренна с несчастным видом опустила глаза.
— Я прошу прощения.
Ж'лантир взмахнул рукой, отмахиваясь от извинения.
— Ничего плохого не было, — сказал он. Ренна сразу же оживилась, и Ж'лантир улыбнулся ей.
— Зато, возможно, было кое-что хорошее. — Он переглянулся с арфистом, немного помолчал и закончил: — По крайней мере, пища для ума.