Драконоборец Империи
Шрифт:
Заметно расстроившаяся Магда, так ничего и не сказав, оставила нас. Отправилась прочь. А я проводил её задумчивым взглядом. Не ожидал просто такого поворота, не ожидал. Хотя желание девушки сменить не имеющую по сути никаких перспектив суетную работу прислугой в таверне на спокойную службу в богатом доме вполне понятно. Устала уже, небось, до ужаса бегать день-деньской меж столов с заказами…
Пока я на эту тему размышлял, Магда успела уже до конца длинного ряда столов дошагать и вновь упившегося приказчика повстречать. Похоже, не осилил бедолага за раз дальний путь до дверей и остановился передохнуть…
Поначалу никак не отреагировав на
— Нормально я ко всему этому отношусь, Калвин. Ну, к озвученной тобой идее, в смысле, — кашлянув, вернулся я к разговору с компаньоном, от которого непозволительно отвлёкся. И пивка добро хлебнул их только пригубленной кружечки. А набивающуюся в служанки Магду выбросил из головы…
— Вот и хорошо, вот и хорошо! — зачастил обрадованный Калвин. — Значит, дело точно сладится!
— Сладится, — согласно кивнул я. Уточнив при этом: — Если его тьер Фосс одобрит и у него найдётся достаточно свободного времени для воплощения твоего богатого замысла в жизнь… — И развёл руками. — Мне-то, сам понимаешь, с этой охотой на драконов не до того…
— Вот, сэр Кэрридан, это вам… — немного растерянно провозгласила внезапно вновь объявившаяся возле нас Магда. И составила с подноса на стол два бокала и запылённую бутыль вина.
— Мне?.. — растерянно переспросил я, глядя то на прислугу, то на стоящую передо мной оплетенную бутыль «Монастырского особого».
— Это кто же так глупо пошутил? — недоумённо вскинул брови Калвин.
А я кивнул в поддержку. Самому интересно знать, что это за шутник, блин, такой. Ведь красное монастырское вино — этого, особого розлива, только по церковным праздникам употребляют. А на обычный стол выставляют лишь когда умерших поминают…
— А это вон тот приказчик настоятельно просил передать… — пролепетала мигом спавшая с лица Магда. — Сказал — это не шутка и вы поймёте… — И прикусив губку, добавила чуть не плача, когда мы с Калвином переглянулись и, как один, недоумённо пожали плечами: — Он ещё наказывал сэру Кэрридану благодарность за хорошую службу в Кельме и успехи в поиске тёмной контрабанды передать! От аквитанских почитателей его таланта, вот!
— Так чего ж он сам не подошёл, почитатель этот? — нахмурился Калвин.
— Сказал, что сам стесняется подойти — ибо пьян… — всхлипнула девушка, начавшая закономерно подозревать, что она совершила крупную ошибку, а значит — сейчас ей учинят разнос…
— Ты хоть что-нибудь понимаешь, Кэрридан? — бросив на прислугу многообещающий взгляд, обратился ко мне тьер Труно.
— Кажется, понимаю… — медленно произнёс я. И за ворот рубахи потянул, ощутив вдруг недостаток воздуха.
А через миг мне и вовсе худо стало. Когда шею словно удавкой сдавило — не продохнуть! И, как не силься воздух втянуть, не получается ничего…
Координатору.
Задание выполнено, объект «Таможенник» ликвидирован. Согласно протоколу действий покидаю Римхол.
Четырнадцатый.
Не знаю, сколько я точно в беспамятстве пребывал, но, видимо, довольно долго. Потому как, когда разлепил глаза и, закашлявшись, оттолкнул от своего носа какую-то скляницу источающую непонятный приторно-едкий аромат, обнаружил что нахожусь не на полу зала таверны, а на кровати в своей комнате в «Драконьей голове». И вокруг столько народа… Не протолкнуться просто! Немолодой уже мужчина-целитель, с невыразительным, рыбьим лицом, сжимающий в руках злополучную скляницу пробудившую меня. Калвин, взволнованно комкающий полотенце. Бледная как полотно и тихая как мышь Магда. Моя дражайшая невеста, хмурящаяся. Да её охрана в полном составе — все восемь человек. Растерянный Гэл. А рядом с ним — взволнованная Вэлла, нервно теребящая небольшую поясную сумку, в которой свои целительские эликсиры хранит. Чуть наособицу стоит тьер Рабле, что за компанию с парой сослуживцев-серомундирников пожаловал. И ещё кто-то маячит за их спинами — уже в коридоре…
— Вы чего здесь все собрались? — хотел было спросить я, да не смог внятно выговорить ни слова. В горле-то — жуткая сушь, как на следующий день по завершении грандиозной попойки. Так что вместо нормальной членораздельной речи только какое-то дурацкое плямканье губами получается…
Понятно, в результате никто из собравшихся в комнате так и не сумел понять, что же я желаю им сообщить. И вся эта толпа у моей постели враз загомонила, перебивая друг друга:
— Что? Что? Что ты говоришь, Кэрридан?
Я, облизнув пересохшие губы, порыскал взглядом в поисках обычно стоящего на столике поблизости графина с водой и, не обнаружив его, предпринял ещё одну попытку объясниться с окружающими. Столь же безуспешную, впрочем…
И на меня тут же обрушился новый вал недоумевающих вопросов…
— Да дайте вы ему уже воды! — не выдержала ди Мэнс.
Заставив меня, оглушенного всем этим ором, приподнять голову и благодарно кивнуть ей.
Тут и графин мой с водой вмиг нашёлся.
Напоили меня… Да опять допрос учинили на десять голосов. Каждый своё вызнать у меня хотел…
И гомонили собравшиеся вокруг моей постели, пока вновь не вмешалась леди.
— Ну-ка прекратите этот балаган! — сдвинув брови, сердито бросила моя невеста. А когда все примолкли, обратила требовательный взгляд на целителя: — Тьер Клейн?..
— Да-да, сейчас… — спохватился он. И немедля обратился ко мне: — Как вы себя чувствуете, сэр Кэрридан?
— Так… Ничего так… Слабость только какую-то необыкновенную ощущаю во всём теле… Да и всё… — ответствовал я в промежутках между бесцеремонными действиями целителя, оттянувшего мне веки и проверившего склеры глаз, заставившего раскрыть рот и заглянувшего туда, да осторожно ощупавшего мою шею.