Драконы - кто они?

Нехно Виктор Михайлович

Нам же, дилетантам, можно лишь предполагать, что духи добра состоят из притянувшихся в единое образование положительных микрочастиц, а духи зла - из отрицательных. А тот 'отсутствующий металл', о котором в начале текущего отступления от темы зашла речь, возможно, представляет собой плотную композицию из 'нейтральных', незаряженных частичек; таких, каким всё равно, кого на себе возить - ангелов или аггелов. Но нельзя и исключать, что, с учётом специфики работы 'тарелок', тот материал, из которого они построены, имеет заранее определённый по силе заряд. Какой он по знаку, положительный или отрицательный, - вопрос, по-моему, неуместный; каждый спрашивающий может сам назвать

его полярность в зависимости от того, к продукции каких сил, добрых или злых, относит он сделанные из этого 'металла' 'тарелки'. Но лично я думаю, что положительный ответ на этот вопрос является отрицательным.

4

Возвращаясь к драконам и прочим страшилищам, из сказанного выше можно сделать вывод, что для них быть духами очень даже удобно. Сжал усилием неизвестной нам энергии отдельные частички своего полевого 'тела' в более плотное, непрозрачное образование с заранее заданной формой - и, для посюстороннего зрителя, превратился из 'ничего' в какое-то видимое существо. Скажем, в Змея Горыныча. Если, конечно, общая 'масса' полевого образования позволяет. Не позволяет - превратился во что-нибудь поменьше. Или - сделал плотными только внешние покровы, а внутри, в невидимом для людей мраке и уюте, остался 'прозрачным' самим собой.

Уменьшил усилие сжатия - расстояния между отдельными частичками увеличились, и летящий по небу чёрный дракон по размерам, а при желании и по форме превратился в подобие грозовой тучи. Снизу-то, на большом расстоянии не видно, что на самом деле 'тело' дракона, точно так же как и изображаемая им туча, вовсе не является плотным.

Кстати: жители гор знают: туча лишь издали кажется единым плотным образованием; но стоит, по горной тропке, достичь того уровня, на котором туча касается склона - и вмиг она распадётся на мириады взвешенных в воздухе микроскопических капелек; попросту говоря, превратится в обычный туман. Выглянет солнышко, отдаст капелькам свою энергию, те станут прозрачным паром, раздуются - расширятся и словно исчезнут; но это же не значит, что исчезла из земной атмосферы составлявшая их вода! Она осталась; просто наши природные приборы, глаза, её не замечают.

Видимо, примерно так же происходит и с существами из потустороннего мира (или, если угодно иное наименование, с духами; в том числе - и с бесами). И если принять это предположение, то становятся ясны все странности поведения ужасных видом пришельцев из того мира в наш.

Начнём с попытки понять, почему они столь старательно и изобретательно принимают самые отвратительные и страшные внешние формы. Ведь они могут практически мгновенно менять свой облик; как, скажем, настигнутый Перуном Змиулан из тучи превратился в мелкого увёртливого змея, затем - в коня, потом - в корову, затем опять в тучу и, наконец, в приземный туман (который, кстати, наиболее соответствует внешнему облику обессилевшего, 'павшего на землю' духа). Зачем же им самих себя уродовать, если можно предстать перед людьми в виде неземных красавцев или земных красавиц?

Есть свидетельства, что некоторые из потусторонних существ так и делают - если хотят вызвать к себе у людей доверие и какие-то положительные эмоции. Но тем энергетическим созданиям, что появляются перед нами в обликах страшных чудищ, наши положительные эмоции, очевидно, не нужны. Что это означает? То, что они питаются энергией не положительных, а отрицательных, негативных человеческих эмоций: страха, гнева, отвращения и прочих.

А почему ни одно из этих ужасных чудищ, по сути, не сопротивлялось попыткам его насильственного умервшления?

Полноте! О каких умерщвлениях идёт речь? Говорить всерьёз о том, что кто-то из

смертных взмахом своего меча (если даже этот меч 'волшебный') убил духа - всё равно, что утверждать: древнеперсидский царь Дарий, наказав море поркой кнутами, сделал ему больно. Зато можно всерьёз утверждать, что в битвах между людьми и потусторонними чудищами никаких убийств не было. Ни чудища не убивали людей, ни люди не убивали чудищ. Каждый раз это был великолепный спектакль, на котором очередной герой щедро выбрасывал сгустки вожделенной негативной энергии как самому чудищу, так и невидимым 'богам', слетевшимся, словно грифы на кровавое пиршество, на бесплатную энергозаправку.

Чудище лишь изображало борьбу и умирание. И чем дольше, артистичнее, талантливее оно играло свою роль, чем больше, за время 'битвы', тратил нервов и эмоций герой (либо сдавшийся на милость 'победителя' трус), тем веселее, довольнее и сытнее были невидимые зрители. Ведь на самом деле никакой борьбы не было, да и быть не могло. Геракл, вместо того чтобы отшибать головы у гидры, с таким же успехом мог бы разгонять палицей струйки тумана, клубившегося над соседним озером.

По той же причине чудища не делали никакого вреда собственным убийцам. Ну нечем было им грызть - кусать своих врагов; зубы да когти - нежные, слабые, бутафорские, рассчитанные на устрашение доверчивых людей, испугавшихся страшного вида представших перед ними чудовищ (как правило - 'выползших из тёмной пещеры').

Рассуждая теоретически, практически любому победителю любого чудища вовсе не обязательно было махать тяжёлым мечом или огромной дубиной для того, чтобы 'снести' чудищу голову; для этого хватило бы шпажки, а то и прутика. Ведь почему так легко, с первого же удара, отлетали головы чудищ? Очевидно, потому, что относительно плотными были лишь тонкие внешние покровы; а под ними было лишь столько частиц тонкого, распылённого вещества, чтобы эти покровы не опадали, да плюс какой-то запас на производство тех или иных фокусов.

Причём - чем больше были размеры чудища, тем меньше оставалось у него строительного материала не только на упомянутый запас, но и на качественную имитацию когтей и зубов. То есть - чем чудище было крупнее и страшнее, тем оно было безвреднее, безопаснее для того человека, что подвергся его нападению.

Зачем же тогда чудища, те же драконы, старательно мутировали в сторону увеличения своих размеров?

Очень просто: духи учитывали материалистическую психологию потенциальных жертв. Ведь у жителей нашего, сугубо материального мира - как? Чем больше противник по размерам, тем он 'здоровее': сильнее, опаснее. Даже такая мелочь, как чижик, перед дракой обязательно пыжится; а уж дракону, как профессионалу драк, и тем паче положено. Резон прямой: чем больше испугается человек до драки, тем легче будет дракону убедить его в необходимости добровольно полезть в открытую для него глотку.

Именно ради такого эффекта драконы и росли. И именно ради него постепенно отказались от свойства восстанавливать утраченные части тела. Вспомним: все сухопутные древнегреческие чудища обладали свойством регенерации; и все они были сравнительно мелкими. А вот огромные водные чудища, с пастью размером в автобус, таким свойством не обладали; а потому, едва герой успевал ткнуть в них копьём или мечом, сразу же 'тонули'. Попросту - исчезали в воде, скрывались с глаз своих 'убийц'. А если некоторые шутники, наподобие 'убитого' Унфертом морского дракона, и 'выбрасывались' на берег, то только в тех случаях, когда уверены были: никто из людей к ним и близко не подойдёт. Побоятся, что выбросившийся дракон - своего типа наживка на удочке других людоедов.