Драконы - кто они?
Шрифт:
В конце концов чудище заскучало от такой жизни и сдохло, а Геракл оказался единоличным владельцем воистину удивительного подвига. О дальнейшей судьбе Лерны, оставшейся без мучителя и защитника в девяти драконьих лицах, можно только догадываться.
2
На поединок со стражем подземного царства Аида, Кербером, Геракл почему-то отправился один, без своего любимого последнего племянника. Но поначалу в одиночестве он не остался. Сына Зевса, впервые оказавшегося в мрачном, незнакомом ему царстве, любезно провели к трону царя сразу двое богов: суровая немногословная воительница Афина Паллада и острослов Гермес, озорной покровитель
По дороге на героя накинулась тень ужасной горгоны Медузы, причём - в полном боевом облачении: отрубленная Персеем голова - на конструктивно заданном ей месте, и даже змеи на голове шипят и шевелятся. Геракл испуганно ухватился за меч, но весельчак и острослов Гермес усмешливо успокоил его: 'Это - бесплотная тень! Она не грозит тебе гибелью!'
После встречи с царём Аидом Гераклу пришлось отправиться на поиски Кербера уже самостоятельно. К тому же Аид запретил ему пользоваться оружием; и потому, найдя Кербера, Гераклу ничего не оставалось, как поступить с ним примерно так, как ранее он проделал с немейским львом: обхватить его руками за шею и придушить.
Но немейского льва он предварительно оглушил палицей; а вот как, каким образом он, мимо сплошного забора из трёх пар широченных зубастых челюстей, добрался до шеи громадной свирепой псины - абсолютно непонятно. Во всяком случае, вразумительных объяснений этому чуду в рассказе о данном подвиге нет. Остаётся только предполагать, что доверчивое, соскучившееся по ласке и человеческому обращению чудовище позволило понравившемуся ему герою подойти к нему вплотную и крепко, по-братски обнять его.
Удивительно добродушны были древние сторожевые собаки! Трудно представить, что с современной московской сторожевой или, хотя бы, с обычной лагерной овчаркой удалось бы проделать то же самое.
Процесс удушения адского пса сильно затянулся, что вовсе не удивительно; шейка-то у мощного пёсика - одна на три громадных головы. Такую хотя бы просто обхватить - весьма проблематично; а ведь надо было как следует пережать. Удивительно другое: почему в процессе длительного постепенного удушения ни одна из вывших на весь Аид, вырывавшихся из смертельных объятий собачьих голов не грызнула героя? Герой-то держал собаку не за уши, как то делают с волками смелые и опытные охотники, а за круглую шею; значит, какой-то диапазон для движений и вращений у голов был.
Ещё более удивительно поведение ядовитых змей, проживавших на шее Кербера и обвивавших её со всех сторон. Почему ни одна из них не укусила героя за сдавливавшие их руки, не впилась ему в шею или в бок? Неужто впали в зимнюю спячку? Но ведь в царстве Аида нет ни зимы, ни лета! И ведь - только что, при виде приближавшегося Геракла, угрожающе шипели и грозно извивались!
Не менее удивительно другое: почему злобный адский пёс, поскольку уж он, весьма на то похоже, плевать хотел на вопросы жизни и смерти, не плюнул хоть разочек и на душившего его героя? И вовсе не обязательно в лицо; ну хотя бы капнул хотя бы из одной пасти стекавшей оттуда слюной на голую ногу агрессора. Этого было бы вполне достаточно, чтобы избавиться от его навязчивых объятий. Неужто глупый Кербер в пылу борьбы совершенно позабыл о том, что его слюна смертельно ядовита? Тьфу на надоевшего агрессора - и начинай спокойно дышать, растирать когтистыми лапами шею и понемногу откашливаться.
Нет; псина выла, страдала, но - терпела до тех пор, пока не потеряла
Так и просится диагноз: у чудища - полная атрофия чувства самосохранения. А также - служебная характеристика: безответственность, безалаберность, разгильдяйство, халатное отношение к исполняемым обязанностям. И как злобный Аид доверил должность стража своего ужасного учреждения такому увальню и добряку?
В самом деле: неужто сторожевая псина просто-напросто пожалела молодого красивого атлета? Неужто решила, ценою самопожертвования, сохранить ему жизнь и зловредный избыток здоровья?
Или - и в самом деле ничего не могла сделать, кроме как истошно выть?
Кстати, в мифе для такого предположения можно найти довольно веские доводы. Взять хотя бы такой факт: во время боя задняя, драконья голова Кербера, несмотря на полную бездеятельность остальных частей его составной конструкции, старательно и честно исполняла свои должностные обязанности. Видать, маленько взбунтовалась, восхотела под шумок не выполнять решения главенствующего собачьего триумвирата, решила воспользоваться собственным умишком. Да и - соскучилась по живому общению с людьми. Шутка ли: тысячи лет безмолвно и одиноко, в адской тьме и невыносимой вони никем не убираемых собачьих фекалий свисать макушкой вниз на собачьем хвосте с собачьей задницы. За это время бесчисленные толпы народу прошли мимо, и все испуганно шарахались от повёрнутых к ним собачьих морд; а ей никто даже слова злого не сказал.
И вот, наконец-то, дождалась. Дорвалась. Вцепилась в тёплое человеческое тело, принялась грызть ноги и туловище героя!
Но почему-то так и не смогла хоть что-нибудь отгрызть. Да что там отгрызть - укусить не смогла. Во всяком случае, Геракл, сразу после боя, без всякого отдыха и лечения, лично повёл покорившегося ему Кербера на свидание с царём, пославшим героя на этот бессмысленный подвиг. Никаких намёков на то, что герой во время дальнего перехода недомогал или, хотя бы, прихрамывал, в повествовании нет.
Во время свидания смертельно перепуганный царь приказал Гераклу вернуть Кербера (как и многих других чудищ из числа ранее приводимых ему Гераклом) туда, где тот его взял. Так что самым заметным и, пожалуй, единственным итогом большинства подвигов Геракла было - путешествие с чудищем, а то - и с несколькими, через всю застывшую от ужаса Грецию, к пришедшему в неописуемый ужас царю. Затем насмерть перепуганный царь приказывал Гераклу отпустить чудовищных людоедов на свободу, и те, к ещё большему ужасу народа, отправлялись, обычно - самостоятельно, к месту нового базирования. Где успешно терроризировали обезумевшее от страха окрестное население. Через какое-то время зов отчаянных воплей долетал до слуха очередного героя, и тот успешно расправлялся с каким-то из обнаглевших чудовищ.
И вся эта ужасающая бессмыслица - по советам и прямым указаниям 'богов', непременно сопровождавших либо инспектировавших каждого из действовавших лиц. Не правда ли, весьма похоже на то, что 'богам' (которых сейчас мы называем бесами) зачем-то очень нужно было приводить людей (причём, в первую очередь - царей и правителей) в состояние ужаса и смятения?
А иначе - зачем было затевать все эти хороводы? Неужто для того, чтобы выполнить чей-то тайный заказ на переселение чудовищ из пункта А в пункт Б?