Драконы - кто они?
Шрифт:
К примеру, в битве со страшной и могучей лернейской гидрой Геракл просто-напросто наступил ногой на её туловище, а потом методично и по многу раз поотшибал ей палицей все головы. Включая бессмертную; которая, устав себя бесконечно отращивать, в конце концов тоже сдохла. Из всего организма гидры сопротивлялся процессу производимого над нею зверства только её толстый, длинный и, если верить первоисточнику, весьма сильный хвост; но - без какого-то толку.
Может быть, это - современный снобизм, но почему-то кажется, что если бы Гераклу попалась под ногу не ужасная древнегреческая гидра, а обычная бразильская анаконда, то устоять на ней ему было бы намного
А что делали в это время пособники ужасной людоедки? Соседи по явочному болоту, они же - сообщники по преступному бизнесу? Подстрекатели и пособники? Потребители оставленных гидрой человеческих объедков и прочих полезных отходов? Почему не пришли на помощь своей свирепой атаманше и доброй кормилице? (Отличительные признаки остальных семи лиц гидры назовите, пожалуйста, сами).
Как же; пришли. Правда, всего один. Заметив, что безрукая бандерша оказалась в беде, на помощь к ней поспешил её многорукий кавалер, местный болотный рак. Конечно, гигантский по размерам и чудовищный на вид; какому ещё доверили бы местные сказители и всемирная история великую честь щипать великого героя?
Но хитиновый злодей, как ни старался, почему-то так и не смог как следует ухватиться своими гигантскими клешнями за заднюю, опорную ногу героя. (Напоминаю: другой ногой, поднятой высоко верх и выставленной далеко вперёд, Геракл прижимал к земле огромное туловище гидры. Если бы рак дёрнул хоть разок - гидра была бы освобождена, а герой, приняв положение 'шпагат', неминуемо оказался бы сразу под двумя чудовищами.) Хотя ковырялся рак довольно долго - вплоть до того момента, когда на призыв Геракла прибежал из соседней рощи его племянник, Иолай. А вот Иолай, в отличие от нерасторопного рака, быстро прикончил этого беспринципного беспозвоночного негодяя.
Кстати говоря, есть основания упрекнуть древнего повествователя в том, что он недостаточно отразил весьма важную роль скромного Иолая в благополучном завершении той битвы. Надо было бы отметить, что труда и стараний он положил немногим меньше, чем Геракл. Ведь шеи чудовища имели громадную толщину; и прижигать их Иолаю пришлось не чем-нибудь, а горящими стволами деревьев.
Для этого он вначале зажёг соседнюю рощу. (Напоминаю: спичек и зажигалок тогда ещё не было). Затем пришлось довольно долго ждать, когда деревья наконец-то хорошенько разгорятся. Конечно, тем временем у гидры, вместо отшибленных Гераклом голов, активно отрастали всё новые и новые. Но - что делать! Сами судите: до того момента, пока не обгорел, не ослаб ствол у самого комля, ломать дерево было нельзя: оно бы сломалось не внизу, а в верхней части. И что тогда с ним делать? Быстро перегоравшими веточками шею чудища не прижжёшь; а вот пылавшая крона дерева могла обжечь Геракла.
Но вот комель дерева достаточно обгорел. Что ж - хватайся за пылающий ствол, навались на него всем телом, гни к земле, ломай, да смотри - не потуши собой пылающий вековечный дуб или древний грецкий орех; он нужен горящим. Сломал - не ленись, не отдыхай, не дуй на обожжённые места, не окунай их и всего себя в воду, неси пылающее дерево к месту сражения. Торопись, иди не шагом, а бегом: поросль стремительно отраставших драконьих голов всё гуще и гуще!
Прижёг то место на шее гидры, с которого только что слетела очередная драконья голова, потушил ствол в потоках запёкшейся на нём крови - бросай ствол в сторону, беги в рощу, ломай следующее дерево. И так - почти до бесконечности; головы отрастают целыми букетами, как ни старайся, а на каждую притащить дерево не успеешь...
Что
А вот гидре, как и каждой из её голов, жить явно не хотелось. А головы вообще только то и делали, что подставляли свои лбы и затылки под удары палицы. Словно уверены были, что выросшие вместо них дубликаты окажутся активнее, сообразительнее и попросту злее, чем они сами.
Но дубликаты, судя по их действиям, рождались такими же, как и валявшиеся на поле боя оригиналы: с отшибленными мозгами. Ни один из них ничего не смог придумать лучше и умнее, как утомлять героя всё той же нудной однообразной работой.
Прямо-таки недоумение и оторопь берут: как, почему свирепые, ужасные, опытные в делах пожирания людей драконовые головы допустили до такого развития событий? Почему ничего не сделали для того, чтобы вовремя отразить наступление на своё туловище? Почему, уже во время не очень-то устойчивого стояния героя одной ногой на скользкой чешуйчатой спине чудовища, не повернулись на длинных гибких змеиных шеях в сторону агрессора, чтобы разорвать его на индивидуальные клочки вполне съедобной мышечной массы?
Не проснулись, не разобрались, не поняли, что происходит? Не может такого быть. Методичное одностороннее избиение продолжалась настолько долго, что и у гидры в целом, и у каждой из её голов в отдельности было предостаточно времени не только для того, чтобы осмыслить бесперспективность такого способа ведения боя, но и чтобы элементарно проголодаться. Да что там проголодаться! Почувствовать зверский, неутолимый голод. Ведь сколько внутренних ресурсов организма израсходовано на регенерацию отшибленных голов; пора бы пополнить запасы белкового материала. Тем паче что далеко ходить за ним не надо: вот он, объёмистый образчик великолепного, нежирного, рельефно оформленного белка, сам пристроился на спине гидры, словно на обеденном столе. Старается, пыхтит, потеет, усиленно разогреваясь и для большей гастрономической приятности поливая всего себя свежим солевым раствором. Хороший клиент; внимательный, учтивый; как его не съесть?
Неужто ни у одной из голов гидры не возникло в мозгу такой вдохновляющей идеи? Невероятно; тем паче что, с течением времени, голов у гидры, по их боевому количеству, становилось всё больше и больше; ведь, после каждого отшибания одной из них, на том же месте вмиг вырастало две. Соответственно этому, больше становилось и суммарного количества мозгов, соображавших про способы самовыживания, и общего для всех голов чувства голода...
Эх, вспомнить бы формулу суммы членов геометрической прогрессии! Нет, лучше не вспоминать; очень уж много у гидры голов получится. Настолько много, что за всеми не уследить даже сыну Зевса; хоть одна да тяпнула бы ядовитыми зубами. С соответствующим летальным исходом для смертного героя. Но, как ни странно, все головы гидры оказались беззубыми дурами, и ни одна не сообразила устроить в битве лёгкий перекус типа полуденного ленча.