Драконы севера
Шрифт:
— Раньше много кричали, государь, а теперь вроде притихли… — усмехнулся капитан Макинтайр. Косой шрам на его правой щеке при этом перекосился.
— К утру, я полагаю, они договорятся…
Я пришпорил коня, и мой отряд начал спуск по извилистым улочкам к порту.
Город уже погружался в сумерки, но здесь на причалах, освещенных последними лучами солнца, тонувшего в море, было светло. Золотистый свет закатного солнца окрасил дома, причалы и лодки рыбаков в яркие цвета.
Город понемногу оживал. Горожане
Появление моего отряда вызвало переполох. Женщины заметались, как перепуганные курицы.
— Фостер, езжай и успокой их!
Кораблей у причалов не было.
«Ласточка» капитана Мелиссио уплыла еще до полудня. Я сполна расплатился с жирным хитрецом.
— Вы правы, государь, город без стены в порту — беззащитен!
— Я полагаю, необходимо вызвать сюда Мадзини и поручить ему возвести стену, отделяющую порт от города. Вот только камень по побережью не подходящий — известняк.
Мы выехали к самому краю причала. В мутной воде у причалов полно всякого мусора. Воняло каким-то гнильем…
— Здесь я впервые увидела вас, мой государь!
— Почти год назад.
— Как много произошло событий за этот год! И я состарилась ровно на год! — капризно заявила Бернадетта, явно напрашиваясь на комплименты.
Сидя боком в дамском седле, в бархатном зеленом платье с пышными рукавами, она сегодня была изумительно хороша. Волосы в сетке и под легкой вуалью. Глаза сияют. Груди под корсажем вздымаются волной…
— Баронесса, я готов сосватать вам лучшего из холостяков королевства!
Этого Бернадетта не ожидала.
— Сосватать? — с ужасом переспросила она.
— Вот — Сэмюель Жасс — молод, хорош собой и холост!
Тут пришел черед ужасаться Сэмюелю.
— Пощадите, ваше величество!
— Баронесса вам не нравится, дорогой друг?
Бернадетта и Жасс переглянулись. Друг от друга они были не в восторге, я это давно приметил.
— Король Грегори просто потешается над нами, Сэмюель!
— Вовсе нет, дорогая сестрица! Я обязан найти вам мужа среди знатных аристократов королевства. Жасс мой друг, и у него впереди блестящее будущее. Вы будете отличной парой!
Лица Бернадетты и Жасса перекосились, словно они хлебнули уксуса.
Именитые горожане в церкви под вынужденным заточением быстро поумнели, и к ночи они уже представили мне избранных советников.
Я приказал открыть церковь и выпустить всех по домам.
Косясь на ряды конных горцев в блестящих доспехах, горожане, кланяясь, проходили мимо и разбредались по темнеющим улицам.
Избранных советников я пригласил в аббатство Святого Луки для первого заседания на следующее утро.
В лагерь мы вернулись уже при свете факелов.
В палатке был быстро
Бернадетта вначале была очень недовольна присутствием Жасса, но потом она просто сделала вид, что его нет рядом с нами.
Я вынужден был разрешить ему оставить нас и отправиться спать. Ощущая себя лишним, Семюель бросал на меня такие умоляющие взгляды, что я с трудом сдерживал смех.
После двух бокалов вина Бернадетта, осмелев, уселась мне на колени. Поерзала, усаживаясь поудобнее. Движения ее тугого зада разожгли огонь во мне…
Ее лицо было совсем рядом. Обняв меня за шею обеими руками, она прошептала:
— Грегори, не пугайте меня, замуж я идти еще не готова…
— Вы не хотите иметь мужа, свой замок, послушных слуг?
— Это все не важно… — ее рука пробежала по моим волосам. — Я хочу быть рядом с тобой….
Ее губы опустились на мои. Их влажное, сильное пожатие было возбуждающе жарким….
Бернадетта ушла от меня только под утро на заплетающихся ногах, но с победной улыбкой на губах. Похотливый зверь во мне пресытился.
Я уснул мгновенно, даже не закрывшись мятой простыней, остро пахнущей нашим потом и излившимся семенем…
Глава 13
После встречи с новыми городскими советниками я вернулся в лагерь. Пехота уже выступила на юг, а еще раньше поутру туда отправились конные дозоры. Солнце приближалось к зениту. Было жарко, и я въехал в лагерь, мечтая о глотке холодной воды. Во фляге у седла вода согрелась и была неприятна на вкус.
В Хагерти остались пятьсот горцев во главе с капитаном Макинтайром. При этом я произвел его в рыцари и коннетабли и получил его вассальную клятву.
Еще пятьсот горцев составляли охрану обоза с бомбардами — моего главного аргумента против Давингтона.
Бернадетта, похоже, отсыпалась после бурной ночи, и я вздохнул с облегчением. Поддавшись вчера вожделению, сегодня я уже жалел об этом. Моя названная «сестрица» была в любви виртуозом, и по изощренности и умению я определил ей по праву третье место, после Сью и речной девы, разумеется. Но теперь я ожидал с опаской, как будут развиваться наши отношения.
Слова отца крепко засели в мою голову: «Женщины собственницы по своей природе, и, отдавшись мужчине, многие из них полагают, что вправе занять в его жизни основную и главную роль, определять и направлять течение жизни. Мужчина в руках женщины как глина в руках гончара. Умная женщина лепит своего мужчину незаметно, исповодоль, а глупая грубо с бранью и криком.»
Поэтому я поспешил покинуть лагерь вслед за пехотой во главе латников Гринвуда. Признаюсь честно — сбежал от хрупкой девушки с зелеными глазами.