Драконы Солернии

Рогозина Екатерина

Я представил себе громадную чёрную тень, стучащуюся в ставенку юной девушки тёмной дождливой ночью, и решил, что милая Фениче визжала бы отнюдь не от восторга...

Мой напарник запустил руку в бумажный свёрток, отломил большущий кусок лепёшки, отдал мне остатки и забрал себе открытую бутылку.

– На, это тебе, - пояснил молодой человек.
– Фенька тебя учуяла, проснулась, но ты уже свалил. Я там мимо проходил, вот она мне и передала.

Он помолчал, пережёвывая хлеб, запил и наставительно сказал:

–

Нельзя же так девчонку обламывать!

И принялся перемывать нам с Фениче косточки, обильно прихлёбывая из бутылки. Я не сразу решился откусить от лепёшки. Подумать только... я всё-таки разбудил сеньорину посреди ночи, но она не только не рассердилась, но ещё и снабдила нас едой... До чего же она хорошая девушка! Подумала и позаботилась обо мне...

Я расправился с лепёшкой и отобрал у молодого эксперта бутылку, когда его явно понесло не туда на всякие пошлости, которых (РАУЗМЕЕТСЯ!!!) не было в наших отношениях... Он так был возмущен этим обстоятельством, что даже забыл, о чём только что говорил. Пришлось его успокаивать и извиняться.

– Я действительно не хотел разбудить ни вас, ни Фениче.

– Канешн, он не хотел!
– сварливо огрызнулся ди Ландау, пытаясь дотянуться до остатков вина.
– Просто свалил в туман, никому ни слова не сказав. А если б ты опять решил кого-нибудь придушить? Чего бы я Маргарите говорил? Я ж за тебя отвечаю, знаешь ли!

Его инсинуации были исключительно обидными... но не то чтобы совсем необоснованными... Похоже, после событий последних месяцев я вряд ли обрету обратно утраченное расположение окружающих людей. И ведь это была не моя идея и не моя вина. Даже суд признал, мою невиновность. Только вот люди запомнили, что я не столь благонадёжен, как казался, и могу стать опасным в любой момент времени.

Лепёшка Фениче чуть не встала мне поперёк горла...

Моя репутация!

Но с другой стороны... я сделал долгий глоток из горла бутыли. Вряд ли бы при ином раскладе у меня сейчас была бы возможность стоять, наблюдать за любимыми машинами и вкушать плоды заботы самой удивительной девушки на свете...

– Этого больше не повторится, - покаялся я.
– Прошу прощения за самовольный уход...

Ди Ландау наконец-то завладел вожделенными остатками вина:

– Да забей, - фыркнул он.
– Тока в следующий раз предупреждай, если надумаешь свалить...
– он хитро усмехнулся.
– Или пришить кого-нибудь.

Мне ничего не оставалось, только кивнуть.

Мы ещё некоторое время провели на галерее, ровно столько, чтобы встретить прибывающий из южных провинций "An'nasr Al-Ta'ir". Насколько мне помнилось, это название переводилось как "летящий орёл", что, в общем-то, подходило современному паровозу солернийского производства, который пересекал степи так же быстро, как и эта благородная птица.

Я не мог не любоваться его сияющими боками, которые отшлифовали жаркие

ветра. Я впервые видел этот паровоз вживую, до этого только читал о нём.

Ди Ландау спокойно выкурил сигарету, стряхнул пепел в урну и спросил:

– Ну чего, нагулялись? Айда домой?

У меня не было никаких возражений. От всех этих событий вечера и ночи, я заснул бы за милую душу, стоило бы моей голове коснуться подушки.

Только вот у Короля-Дракона были совсем другие планы на эту ночь. Около нашего дома стояла карета карабиньеров, а сами они ждали нас.

– Оп-па...
– обалдел мой напарник.
– Ты всё-таки кого-нибудь пришиб, а я и не заметил?

Я только покачал головой.

Наш старый знакомый полицейский, помощник серьора Орсо, хмуро глядел, как мы подходим ближе.

– Наконец-то вы изволили явиться, сеньор ди Ландау, - сказал он и, не дожидаясь наших вопросов, сообщил: - От соседей поступил тревожный сигнал. В вашем доме слышались стрельба и крики. Будьте так любезны, отворите дверь. Мы не можем войти без вас.

69

Мы с напарником сразу поняли, что выспаться нам не удастся. И вообще, приятных выходных не будет...

Один труп в тёмном плаще лежал на лестнице, выронив пустую сумку и точную копию ключа от входной двери. Я узнал эту металлическую загогулину с одного взгляда, столько лет я проносил подобную в кармане!

Второй бедолага в такой же неприметной одежде нашёлся в библиотеке, рядом с ним на полу лежал револьвер и погасший потайной фонарь.

Раны у незнакомцев были абсолютно одинаковые: такие отверстия оставляет выпад острой шпагой прямо в сердце. Никаких других повреждений на них видно не было.

– Гм, - сказал карабиньер, разглядывая тело на лестнице.
– Полагаю, я должен вас спросить, где вы провели этот вечер...

Кто бы мог подумать, что пока мы ходим по Латане, в дом заберутся воры и погибнут тут таинственной смертью! Время трагического события полицейские могли определить с большой точностью. Мы в это время были у дома сеньорины Альты, о чём мы сообщили офицеру. У нас были свидетели. Помимо того, пока мы стояли на галерее вокзала, мимо нас несколько раз проходили патрульные, так что на наше счастье, мы были почти не под подозрением. Офицер обещал проверить показания.

Ди Ландау, чтобы не плодить версии и не объяснять, почему я ушёл гулять один, сообщил полицейским, что мы оба не привыкли к дому, не могли уснуть и пошли проветриться.

– Значит, вы недавно купили этот дом?
– хмуро задавал вопросы офицер.

Я вполне его понимал, вызов посреди ночи кого угодно приведёт не в самое доброе расположение духа, не говоря уже о неприятных находках в нашем особняке.

– К чему этот вопрос?
– рассерженный бесцеремонным вторжением в свой дом, процедил ди Ландау.