Драконья алчность
Шрифт:
Двумя верхними руками Чи принялся быстро ощупывать свою голову, а Поганец звонко и злорадно расхохотался.
Тут у монстра кончились слова, и из его луженой глотки полился тоскливый, безнадежный вой:
— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
В следующее мгновение он развернулся и бросился бежать в сторону того самого холма, с которого спустился несколько минут назад.
Разбежавшиеся цзины снова собрались под нашим карнизом, но теперь они держались подальше от стены, опасаясь, видимо, возможного камнепада.
Мы с Фун Ку-цзы отошли от края карниза, и
Чем дольше я разглядывал эту гору, тем больше убеждался, что моя догадка верна. Я даже начал читать заклинание «Дальнего Зрения», чтобы в деталях рассмотреть эту постройку, но вдруг понял, что такие простые прежде слова стали какими-то корявыми… тяжелыми… непроизносимыми. И снова я ощутил тяжесть своего магического кокона, тупую, безумную силу, с которой окружающий магический фон давил на него!
Задохнувшись, я замолчал и прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Давление несколько уменьшилось, словно доказав мне невозможность применения магии, окружающее пространство успокоилось…
Солнце между тем поднялось довольно высоко и уже сильно пригревало. Я открыл глаза и взглянул на своих спутников. Фун Ку-цзы сидел неподвижно, чуть прикрыв глаза и о чем-то размышляя. Гварда лежал рядом со стариком и, казалось, дремал. Поганец… Поганец снова копался в своем драгоценном мешке.
Сделав пару шагов, я опустился на камень рядом с учителем и негромко спросил:
— Как ты оцениваешь наше положение, учитель?…
Старик молчал, а у синсина дернулось левое ухо. Казалось, мой вопрос повис без ответа, однако спустя несколько секунд Кун Фу-цзы проговорил:
— Наше положение довольно сложное…
— В смысле… безнадежное… — поправил я старика, но тот со мной не согласился:
— Я вижу несколько моментов, которые не позволяют мне охарактеризовать наше положение как безнадежное.
— У нас есть пища!… — поддержал мудреца Поганец и тут же сам себя поправил: — Но пищи у нас мало!…
Фун Ку-цзы бросил в сторону Поганца быстрый взгляд улыбнулся и покачал головой:
— Нет, я думал о другом… — И совершенно неожиданно он сменил тему разговора: — Например, о том, что у меня наконец-то появилась возможность заняться со своим учеником постижением древней мудрости. А то
Мой учитель снова покачал головой, на этот раз укоризненно.
— То есть ты, почтенный, считаешь, что нас загнали на голую скалу именно для того, чтобы ты мог дать своему ученику несколько уроков в спокойной обстановке?! — возмущенно проверещал Поганец.
— Постигать древнюю мудрость достойно в любой обстановке! — неожиданно протявкал открывший глаза Гварда.
Поганец раскрыл от удивления рот и уставился на синсина. Тот с полным достоинством выдержал этот недоуменно-укоризненный взгляд и добавил:
— Или вы не согласны с этим, господин… ученик?…
Этот вопрос вывел Поганца из состояния изумления. Он оставил в покое свой мешок, подбежал к краю карниза, заглянул вниз, посмотрел на нас и воскликнул:
— Господа учителя, учителя-ученики и просто ученики, мне казалось, что наша первостепенная задача — убраться с этой скалы и добраться до Желтого Владыки, но вас, как оказалось, гораздо больше занимает древняя мудрость!!! Вам не кажется, что…
Договорить ему не дал Фун Ку-цзы:
— Нет, не кажется! Я точно знаю, что в данный момент мы не можем покинуть эту скалу! Или у тебя есть возможность сделать нас невидимыми, когда мы начнем спускаться вниз?!
Поганец энергично похлопал глазами, но не нашел достойного ответа на заданный вопрос. Немного подождав, Фун Ку-цзы договорил:
— Так почему же мы должны биться над неразрешимой пока проблемой, вместо того чтобы посвятить это время мудрости?
Поганец Сю оглядел нас троих огорченным и в то же время каким-то жалостливым взглядом, махнул рукой и вздохнул:
— Посвящайте ваше время чему хотите!…
После этого он отошел к краю карниза, уселся и принялся смотреть вдаль.
А на нашем карнизе тем временем становилось очень жарко. Солнце прошло половину своего пути до зенита, и сейчас его лучи ложились прямо на площадку сверкающим, обжигающим потоком. Камень постепенно нагревался, а тени на нашей площадке не было совершенно. Я поднял голову и прикинул, сколько времени должно пройти, пока солнечный диск не уйдет за вершину нашей скалы. Выходило, что нам предстояло выдержать еще не менее трех часов палящего зноя. Теперь, пожалуй, я понимал, почему почва, по которой мы путешествовали все сегодняшнее утро, была такой иссушенной.
«Пустыня!!!» — гррько подумал я и, чтобы хоть немного отвлечься от сей неприятной мысли, спросил у Фун Ку-цзы:
— Учитель, прежде чем начать постигать основы древней мудрости, не скажешь ли ты мне, что за странная гора видна отсюда?… Вон там, почти на горизонте…
Старик приложил ладонь козырьком ко лбу и взглянул в указанном направлении, Гварда тоже поднял голову и лениво поинтересовался, что это мы разглядываем… А в следующее мгновение он был на ногах и, вытянувшись в струнку, вглядывался в заинтересовавшую меня гору. Целую минуту длилось молчание, а затем Фун Ку-цзы удивленно пробормотал: