Драконья гадость. Отбор с начинкой
Шрифт:
– Но, – оценив нашу реакцию во время короткой паузы, многозначительно протянул распорядитель, – у иномирянки Маргариты снимается один балл за проявление нерешительности в начале обряда.
Зашибись.
У меня едва глаз не дернулся от такой наглой несправедливости. Правда распорядитель слишком пристально наблюдал за моей реакцией, и выдать бушевавшие во мне эмоции я просто не имела права! С этого стручка сталось бы снять с меня еще очков за несдержанность и прочую совершенно необоснованную дурь.
Конечно, я не собиралась выигрывать этот глупый отбор, но и в аутсайдерах болтаться не хотела! Во-первых,
Жаль, что правила игры и само поле принадлежали драконам. И раз уж права слова мне не предоставили, пришлось в очередной раз проверить на прочность собственные зубы и слушать, что скажут дальше.
– Так же прошу вас ответить, все ли справились с посадкой выданного семени? – поинтересовался тем временем Эдельвирс и, окинув девушек быстрым взглядом, снова пристально посмотрел на меня.
На языке все еще вертелись не сильно приятные колкости в адрес старика, поэтому ответила ему лишь согласным кивком. Большинство невест повторили мой маневр. Лишь Альвирэль высказалась, словно подвела итог:
– Посажено и полито, господин Эдельвирс, все, как положено. Неужели это может вызвать трудности?
«Лишили бы тебя горничных, я бы посмотрела, как ты кричала на весь коридор о своих трудностях», – мысленно позлорадствовала я и тут же одернула себя.
Не стоило опускать до уровня блондинки, но и сдержаться оказалось трудно. Не привыкла я к такому отношению со стороны окружающих, не сталкивалась со столь явным негативом и предвзятостью.
«Ритка, держись», – мысленно подбодрила саму себя и вернула свое внимание Эдельвирсу.
– Всякое бывает, госпожа Альвирэль, – уклонился от прямого ответа тот и, не давая возможности для новых расспросов, продолжил: – Раз у всех всё получилось, перейдем к сегодняшнему торжественному обеду, посвященному началу отбора. Уже через несколько часов начнут собираться представители всех знатных семей Гальдара, которым вы будете официально представлены в статусе невест князя. Вам предстоит продемонстрировать умение вести светское общение и владение столовым этикетом. В этом испытании вас будут оценивать не только я и его светлость, но и гости. По завершению мероприятия они опустят в специальную урну таблички с именами самых достойных невест. Каждый гость имеет право голосовать за нескольких невест одновременно. После подсчета всех голосов будет произведено соответствующее распределение баллов.
«Что такое не везет, и как с этим бороться?» – билась в моем мозгу паническая мысль вовремя объяснений распорядителя, а я пыталась вспомнить курс ресторанного этикета, который в училище слушала вполуха и сдала с помощью удачно найденной шпоры.
Про то, чтобы понравиться местным дворянам, я и не помышляла. Повезет, если хоть парочка по ошибке уронит мое имя в урну с голосованием. Но мне требовались хотя бы голоса Эдельвирса и князя! А в случае провала иметь законное право взять этих ящеров за жабры и стребовать полный список моих ошибок, которые не позволили им за меня проголосовать.
«А что, если тут совершенно другой этикет?» – внезапное предположение молнией пронеслось по позвоночнику.
– После обеда на свободное время не рассчитывайте. Пока я провожу подсчет голосов, вам предстоит заполнить анкеты и встретиться с его светлостью в формате двухчасового приватного разговора.
О-о, а вечер предвещал стать увлекательным. Мне захотелось в компанию к анкете составить еще и перечень вопросов по поводу судейства на нашем нескучном мероприятии. Да и вообще, надо было попробовать расспросить князя о предстоящих конкурсах и финальных перспективах, которые посулил мне Эдельвирс. Может, зря я тут пыжилась, и пора строить другой план? Например, план возможного побега?
Если меня интересовали глубоко организационные моменты, то у всех прочих девушек, судя по засиявшим лицам, были другие ожидания от предстоящей встречи.
Князя даже стало немного жалко. Пережить одиннадцать атак девичьим обаянием, вздохами, хлопающими ресницами и глубокими декольте – это вам не цветочки понюхать. Это крупные ягодки.
С другой стороны, он сам напросился. Лишь бы дожил в адекватном состоянии до нашей встречи.
«Кстати, а порядок какой будет?»
– Порядок свиданий определим жребием, – как по заказу ответил на мой невысказанный вопрос Эдельвирс и жестом подозвал слугу с круглой вазой из прозрачного стекла.
На дне сосуда лежало несколько свернутых в трубочки бумажек. Смело предположила, что в них скрывались номерки. Подходить и выбирать свой жребий предлагалось по часовой стрелке. В итоге я оказалась последней и выбора у меня уже не осталось. Мне предстояло ждать встречи с женихом дольше всех. До следующего обеда!
«Ну наверняка его на каждом балу ни по разу соблазняют. Дожил же он как-то до сегодняшнего дня. Вот и до завтра дотянет», – мысленно проворчала я, глядя на свой двенадцатый порядковый номер и время назначенной встречи.
– Анкеты будут переданы вашим горничным во время трапезы, так что оставшееся время посвятите подготовке к мероприятию, – на прощание посоветовал Эдельвирс и, коротко поклонившись, покинул гостиную.
Мы тоже задерживаться не стали.
Девушкам, судя по долетевшим до меня разговорам, срочно требовалось сменить наряд и прическу, а главное договориться, чтобы платья не совпадали по цвету. Иначе особо одаренные гости могли перепутать их, что не честно.
Я же о наряде думала в последнюю очередь. Мне предстояло вспомнить столовый этикет, либо выучить совершенно незнакомый мне местный аналог.
Влетев в комнату, я затребовала у горничной полный набор посуды для сервировки стола на одну персону. Та без лишних вопросов предоставила мне три тарелки разного формата, три ложки, ножи и вилки, четыре бокала и плотную тканевую салфетку. Как только Камилла закончила расставлять принесенные предметы на столике у окна в гостиной, я села на стул и внимательно рассмотрела получившуюся композицию.
– Так, – протянула я, не отрывая взгляда от приборов.
На первый взгляд все очень походило на земную стандартную сервировку. Стало немного спокойнее. Но стоило все же проверить себя до конца. Поэтому снова обратилась к озадаченно молчавшей девушке: