Драконья нежность

Иванова Татьяна

— Татьяна, как ты себя чувствуешь? — спросил он, стараясь не смотреть в лицо, но замечая, что я сжалась от страха.

— Сереж… — я что-то силилась сказать, но меня прорвало, слезы потекли градом и остановить их я уже не могла.

Он шагнул ко мне и обнял. Я вцепилась в лацканы его формы, продолжая всхлипывать.

— Все будет хорошо, ничего не говори… — сразу же сказал Серега, уткнул меня лицом себе в грудь, цветисто выругался и начал раздавать указания.

Двое оперативников, вроде Николай и Матвей, я могла и перепутать, пошли осматривать квартиру на наличие улик. А третий, Роман, отправился забирать наши с дочкой вещи. Катюха плотненько набила походный

рюкзачок, который я ей купила в прошлом году для поездки с друзьями к озеру с ночевкой.

— Тань, ты успокоилась? — осторожно спросил Серега, видя, что потоп вроде отменяется, и я уже просто тихо вздыхаю.

— Вроде да — ответила я, чувствуя, что головокружение становится сильнее — только мне кажется, Сереж, что я сейчас грохнусь в обморок, сил нет совсем…

— Ты мне это прекрати! Потерпи немного и Марго сможет оказать тебе помощь. А теперь слушайте меня внимательно — оперативник подождал, когда к нам подойдет Катя — Сейчас мы звоним ребятам в скорой и когда они поднимутся к нам, тебя, Таня, укладываем на носилки и выносим как труп.

При этих словах дочка вздрогнула и заплакала.

— Хватит лить слезы, малыш, так надо! Не задавайте сейчас вопросы, а просто выполняйте! Все объясним позже, когда будем далеко от этого места, а сейчас главное собрать как можно больше доказательств — строго сказал Сергей.

— Сереж! Я нашла договор, в котором этот… — я не нашла слов, чтобы описать одну сволочную особь мужского пола — короче договор о моей продаже…

— Замечательно! Это очень хорошая улика! Кстати, что-то я не вижу на тебе обручального кольца — задумчиво сказал Сергей.

— Я все сняла в спальне. Не хочу, чтобы даже малейшая частица меня с ним связывала…

— Я все понимаю, но нам надо эти мелочи потом предоставить в суде, как доказательство твоей смерти. А у Катюхи что-то есть из личных вещей?

— Только золотая цепочка с кулончиком каплей, которую я ей подарила на совершеннолетие.

— Девочки, придется с ним расстаться.

Катя, нехотя, сняла украшение и подала оперативнику.

— Не расстраивайся, дорогая — сказала я, видя ее огорчение — когда все закончится я куплю тебе новую, лучше прежней.

— Таня, где договор?

— В моей сумке, с другими документами — ответила я и, порывшись в вещах, вытащила искомый лист.

Сергей взял документ, быстро пробежал глазами по напечатанным строчкам. Кивнул Роману и тот, подхватив мою сумку и рюкзачок дочки, тихо проскользнул в дверь и понес наши сумки в машину. Матвей и Николай сняли все возможные отпечатки пальцев, взяли на экспертизу бокалы и окурки из пепельницы. Сергей продолжал инструктаж.

— Кать, ты, по моей команде выбегаешь из подъезда и бежишь в сторону Казанской улицы. Запомни — это очень важно! Пробежишь арку, и там тебя встретят ребята из отдела, на полицейской машине. Садись к ним, и они тебя отвезут в клинику, где работает тетя Марго. Не оглядывайся, ни с кем не разговаривай!

Дочка внимательно слушала оперативника и кивала. Сергей достал рацию и связался с ребятами из второй машины. После позвонил ребятам из скорой.

— Катюш, готовься! Как только маму погрузят в машину скорой помощи — беги!

Я ничего не понимала, но спорить не стала, да и не хотелось мне ничего, кроме одного — огромного желания спать. Я чувствовала, что силы покидают меня, боль терзала, не оставляя меня ни на минуту. Вошли крепкие ребята с носилками. Я покачнулась, вновь схватилась за лацкан Сергея, и мое сознание накрыла блаженная темнота.

Глава 2: Пробуждение

Я открыла глаза,

взгляд уперся в белый потолок, украшенный незатейливой лепниной, почувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся. Осторожно прислушалась к своим ощущениям. Боли не было и это очень радовало, только какая-то пустота внутри, словно в воздушном шаре. Пожалуй, единственным дискомфортом была дикая жажда, язык прилип к нёбу, и во рту царила пустыня. Любопытство одержало верх и я, приподнявшись на локтях, стараясь не потревожить капельницу на правой руке, осмотрелась. Моя фигурка с пышными формами, была одета в шелковую сорочку, на тоненьких бретельках, кофейного цвета. Явно Марго постаралась. На моих губах непроизвольно расцвела улыбка. Однако тут же я тихо охнула, так как не зажившая губа треснула, и во рту появился металлический привкус. Слева от кровати было расположено большое окно, задрапированное легким тюлем и голубыми шторами. На улице, судя по всему, правила бал золотая осень, о чем ясно свидетельствовали яркие лучи осеннего солнца, золотистыми зайчиками скакавшие по стенам палаты, окрашенным в приятный нежно голубой цвет. Раскидистый багряный клен еще не лишился своей экстравагантной шевелюры и приветливо махал мне пушистыми ветками. Окно было приоткрыто, и в помещение вливался свежий, по-осеннему влажный воздух. На противоположной стороне находились две двери, с вставками из цветного стекла. Справа, у дальней стены, был расположен столик и небольшой стул. Рядом с моей кроватью стояла кушетка, на которой сладко посапывала дочка, кто-то заботливо укрыл ее вязанным клетчатым пледом. Лицо ее было бледное и осунувшееся, да и темные круги под глазами говорили о проведенных бессонных ночах. Интересно сколько я тут провалялась? Словно в ответ открылась дверь, которая находилась в дальнем углу от окна, и в нее просунулась темная головка моей сестры.

— Танюшка! — она кинулась ко мне, не обращая внимания на распахнутую настежь дверь, и слезы потекли по ее щекам — Мы уже опасались, что ты не очнешься!

Подлетев к кровати, сестра буквально запрыгнула ко мне на колени и, обняв, практически лишила меня воздуха. Я полупридушенно зашипела.

— Сколько я была без сознания? — с трудом просипела я самый волнующий меня вопрос.

— Неделю… Ты представляешь, как ты нас напугала! — продолжала всхлипывать Марго.

— Не представляю! — сдавленно прошептала я.

Марго всхлипывая, вновь прижалась ко мне и этим практически вдавила меня в кровать.

— Я, конечно, все понимаю, но неужели ты так долго ждала моего пробуждения, чтобы собственноручно меня придушить? — я попробовала пошутить.

Марго испуганно вскочила и захлопала глазами.

— Прости, родная, просто я так испугалась и сейчас безумно рада, что ты очнулась! Эмоции через край! Побегу, Валентина обрадую!

— Постой! — прокаркала пересохшим горлом — Пить!

Марго, резко развернувшись от двери, ринулась к небольшому столику, стоящему у противоположной стены от окна, на котором я не заметила графина с водой. Сестра протянула мне стакан воды.

— Только пей небольшими глотками. Да и нельзя тебе много.

— Кто такой Валентин? — нахмурилась я, делая первый, такой желанный глоток живительной влаги.

— Солнце мое, это тот хирург, который штопал тебя, а последующие сутки не отходил от твоей койки в палате интенсивной терапии! У тебя была слишком большая кровопотеря, да еще и внутреннее кровотечение… Он два раза выводил тебя из состояния клинической смерти.

Я слушала этот поток информации с открытым ртом. В то время Марго продолжала тараторить и сняла с меня капельницу: