Драконья оспа
Шрифт:
Теперь это место казалось мельче и пыльнее, чем раньше. Даже царапнул холодок не-уюта. Разве что слабый огонёк не давал помещению погрузиться в окончательную сыроту. Около огонька Оля и остановилась.
Где-то далеко послышался лёгкий и протяжный свист, словно старомодный чайник со специальным наконечником оповещал: «Вода уже закипела!». Но никто не слышал. И в тонком свисте образовывались нотки отчаяния. Или очень большая стрекоза попала где-то в паутину и рвётся из неё. Паутины плетут вроде бы не для стрекоз, а значит шансы есть. И это предаёт
Юрка в этот раз подходил к каминной имитации с осторожностью — запомнил, как в прошлый раз Огонь чуть его не цепанул.
Оля опустилась на корточки, и её сумрачное лицо невесело отразилось на толстом стекле.
Где-то протяжно заскрипела дверь. А Оля заметила повеселевшую немного пляску огненных язычков.
— Ну… спасибо, — неуверенно произнесла она, гипнотизируясь искристым танцем.
Ей показалось, или огневой очаг действительно уменьшился? И в голове некстати мелькнул образ безграничного пламени, кружащегося вокруг чешуйчатого дракона, разрастающийся и норовящий поглотить всё окружающее. На деле горный огонёк только махнул ей острым хвостиком.
— Дима… — кто-то будто сдерживал Оле горло, но спросить всё равно надо было. — Он ведь уже… всё?
Всё боевое настроение, напавшее на Ольгу с утра и испугавшее Юрку, слетело. Просто в этом узком, никому уже не нужном подвале «верхние» заботы казались немного лишними. И беспокоить Огонь стало немного совестно. Как если ребёнок, оцарапавший палец, лезет с этим ко взрослому, которому оторвало руку.
Оле показалось, или Огонь ей мигнул? И восприняла это как «да».
Повисла пауза.
— А Виталя? — спросила Оля, хотя до этого момента вроде и не собиралась этим интересоваться.
Огонь мигнул во второй раз. Значит, его тоже уже нет.
Ну, вот и всё.
Оля осталась одна.
Хотя другой вопрос — была ли она не одна до этих пор? Если учесть, что все её друзья были проекцией Горного Огня?
— А зачем ты это делал? — вдруг само собой вырвалось у Ольги с оттенком претензии.
Наверное, объяснить это Огню было бы сложно и словами, чего уж говорить о попытке сделать это огненными всполохами.
Но Огонь вдруг собрался в самом центре своего укрытия и вытянулся в струнку. А вокруг него смежилась тёмная пустота.
«Горный огонь — он тоже один», — догадалась Оля.
Юрка, кажется, уже не опасался огненного нападения. И, видя мутнеющий огонёк, шагнул ближе и тоже опустился на корточки. Может, тоже хотел что-нибудь спросить.
Но Горный Огонь обладал хорошей памятью. И вряд ли утратил все свои силы с исчезновением других драконов. И стоило Юркиному лицу, как и Олиному, отразиться на стекле, как вся горная мощь снова мелькнула за камином, направившись всполохами в Юркину сторону. И хоть Огонь и предпочёл остаться в своём стеклянном домике, Юрка уже успел шарахнуться назад, налетев на истрёпанную спинку дивана.
— По-моему, мне он не рад, — сделал запоздалый вывод парень,
— Неправда, — возразила Оля. И обернулась к огню: — А ты перестань. А то больше не приду.
Огонь в ответ насмешливо насыпал искр на свою сторону стекла, намекая на то, что пусть Оля и не приходит. Но быстро успокоился и снова запылал ровным светом. И даже, кажется, разбойно подмигнул Юрки. Тоже, мол, приходи. Только не часто.
— Ладно, — решила закругляться Оля, приподнимаясь — ноги у неё уже начали затекать. — Пока тогда. Не скучай…
Огонь без особенных эмоций мелькнул ей вслед. И Оля так до конца и не поняла, стоит ли ей навещать его или нет. Наверное, всё-таки стоит. Никто не хочет сидеть сычом вечно. Даже если он — Огонь.
— А в тебе ещё остались драконьи силы? — вдруг спросил Юрка, когда они давно вылезли из подвала и даже миновали несколько кварталов.
— А почему ты спрашиваешь? — сразу насторожилась она.
— Ну, просто ты вроде говорила, что драконьи силы снижаются после того, как в кровь попадает человечья зараза. И что от каждого раза, когда из дракона делают вакцину, он становится меньшим драконом. Поэтому ты слабее остальных и не можешь…
— Я такое говорила? — резко и выразительно прервала его Оля, и тот под её взглядом явно внутренне ойкнул.
— Ну, или папа так говорил, — спохватился и соврал он. Но Оля всё равно догадалась, кто наградил её подобными умозаключениями.
«Дважды козёл», — мысленно ввернула она. А вслух ответила:
— Тут всё, на самом деле, неоднозначно. Если считать драконьей силой желание показывать фокусы, как если бы я выступала на средневековой ярмарке — то такой силы действительно становится меньше. Но если рассматривать этот вопрос под иным освещением…
Редкие прохожие начали оборачиваться, растерянными взглядами ища поддержки. Не у Оли — самой по себе ей нечем было привлечь их внимания. Но когда мир вокруг неожиданно темнеет и становится как ночью — хочется спрашивать о причинах такового всех и каждого.
— Это чо, затмение что ли? Солнечное? — мужчина с крупными, тяжёлыми усами, остановился прямо посреди дороги и зачем-то раскинул руки, будто собирался что-нибудь с неба ловить.
Но это не было солнечным затмением. Просто Оля вспомнила строчку из песни, что маг мог день превратить в ночь[1]. И решила тоже попробовать.
— Ух ё… это ты? — в полголоса спросил Юрка, задирая темнеющее лицо к небу. Которое уже подёрнулось ночной пеленой и даже стали проступать звёзды.
— Нет, не я, — подмигнула в ответ Оля.
И Юрка прекрасно смог это увидеть, потому что ночь словно по щелчку пальцев рассеялась, как если бы её и не бывало.
— Коллективная галлюцинация, — пожала плечами Ольга, глядя на женщину, которая остановилась в нескольких метрах от неё и почему-то с подозрением на неё смотрела. И за локоть потянула Юрку к тропе между домами. В любом случае, лучше не оставаться на «месте преступления».