Драконья сага: Пророчество о драконятах. Потерянная принцесса
Шрифт:
– Вот это да! – протянула Солнышко. – То есть, я знала, но вот так чтобы…
– Главное, воспитатели ничего не знают. – Все вздрогнули от неожиданности: голос радужной внезапно прозвучал откуда-то сверху. С верхушки сталагмита? – Хорошо, что в учебной программе ничего нет про наше племя… Поняли? Найду укромный уголок и спрячусь. Тогда Глину и не придётся никуда плавать.
– А потом? – хмыкнул Звездокрыл. – С голоду помрёшь, если не наткнутся случайно раньше.
– Цунами была права, давно уже говорила, надо бежать, – сказал Глин. – Рано или поздно,
Солнышко нахмурилась.
– А почему мне ничего не сказали?
Никто не ответил. Наконец в глубине пещеры вновь зажглись зелёные огоньки глаз.
– Ладно, делайте что хотите, – вздохнула Ореола, – но только если не ради меня одной. А я буду прятаться, пока Глин нас не выпустит.
Земляной дракончик почувствовал, что и сам розовеет. Ему верят, на него надеются!
Он спасёт Ореолу, спасёт всех!
Только бы выбраться живым из реки.
Глава 7
– Ох, не нравится мне эта затея, – прошипела Цунами, звякая цепью.
– Мне тоже, – отозвался голос Ореолы.
– Тс-с! – укоризненно шепнул Звездокрыл, оглянувшись с берега реки.
Поёживаясь, Глин стоял на мелководье, перебирая заледеневшими лапами. Вот бы забрать под воду немного огня! А ещё хорошо бы знать, что ожидает впереди, и уж совсем замечательно было бы плыть не одному.
И всё-таки придётся. Он бросил взгляд в тёмный угол пещеры, где исчезла Ореола.
– Другого способа точно нет? – спросила Солнышко, полоща в воде хвост. – Со временем я бы наверняка ещё что-нибудь придумала.
– Вот времени как раз и нет, – ответил Глин.
– Плыви по течению, – напомнил Звездокрыл. – Если река выходит на поверхность, оно тебя выведет.
«Если», – мрачно подумал Глин.
– Почаще останавливайся передохнуть, где только сможешь, – продолжал наставлять его ночной дракончик, – а если будет негде, не паникуй, а то воздух быстрее кончится.
Глин уже был близок к панике. От одной мысли о том, чтобы нырнуть в эту черноту, не зная, представится ли случай сделать новый вдох, всё тело сковывал страх.
Внезапно он ощутил прикосновение крыла и обернулся. На фоне плещущей воды слабо выделялись полупрозрачные очертания радужной.
– Иди прячься! – испуганно прошептал он.
– Спасибо тебе, Глин, – еле слышно произнесла Ореола. – Никому не говорила, но хочу, чтоб ты знал: я ни за что не продержалась бы здесь столько лет без вас четверых.
– Я тоже, – кивнул он. Страшно подумать, какой была бы жизнь в недрах горы без Ореолы, Солнышка, Цунами и Звездокрыла.
– И я, – сказал ночной.
Солнышко молча кивнула. Сплетясь хвостом с Ореолой, она взяла лапу Глина. Звездокрыл взял другую.
– Ну, удачи тебе! – Ореола шагнула на берег и снова растворилась в тени.
– Будь осторожен, Глин, – прошептала Цунами, изо всех сил натягивая цепь, чтобы подойти поближе. – Если что, лучше возвращайся, не рискуй слишком.
– И попробуй только умереть! – Солнышко обняла его, прижавшись крыльями.
– Вам
Чтобы хоть немного согреться, он усиленно грёб лапами, но чешуя всё равно будто оледенела. Оказавшись в боевой пещере, он поплыл в её дальний конец, где потолок снижался и уходил в реку, задержался немного на поверхности, сопротивляясь течению, потом набрал воздуха и нырнул.
В мерцающем свете факелов, проникавшем под воду, на каменной стене виднелось чёрное пятно. Цунами была права: здесь дыра была меньше, чем проход в пещеру воспитателей. Во всяком случае, по высоте. По форме она напоминала оскаленную драконью пасть с острыми выступами камня вместо зубов. В темноте по ту сторону ничего было не разглядеть. Засунув туда лапу, Глин ощутил лишь пустоту. Течение с силой тянуло его внутрь.
Выскочив на поверхность, он набрал воздуха как мог больше, очень надеясь, что это не последний вдох в его жизни. Вода бесшумно сомкнулась над головой с жутковатым хлюпаньем, будто не собиралась больше отпускать, но дракончик постарался отогнать неприятные мысли.
Быстрыми гребками он снова подплыл к дыре и крепко ухватился за её острые зазубренные края. Затем поплотнее прижал крылья к бокам и просунул в проход голову и шею. Потом стал протискивать плечи. Каменные зубья больно царапали крылья, но зато удалось зацепиться когтями за края впереди. Труднее всего пришлось животу, но Глин, подтягиваясь передними лапами и отталкиваясь задними, понемногу продвигался вперёд. Извиваясь и напрягая все силы, он твердил про себя слова Звездокрыла: «Не паникуй! Не паникуй!»
Свобода наступила так внезапно, что дракончик полетел кувырком и едва сумел выровняться, усиленно работая крыльями. Сильный поток тащил его вперёд по непроглядно тёмному узкому туннелю, по сторонам был сплошной камень. Глин не был уверен даже, что сможет развернуться и поплыть назад.
Он попытался подняться на поверхность, но лишь больно ударился головой о твёрдый потолок. Воздуха здесь не было, одна вода.
«Я не хочу возвращаться! Мне нельзя возвращаться!» – постарался он убедить себя и стал, как мог, грести передними и отталкиваться задними лапами, удерживаясь при этом посередине потока, чтобы не врезаться в стену. Бурлящая вода шумела в ушах, словно смеясь над его усилиями. Сердце колотилось, будто хотело выскочить наружу.
Глин сам не знал, сколько времени он так плыл по тёмному извилистому туннелю, но в конце концов грудь стало болезненно распирать. Прежде ему не приходилось задерживать дыхание так надолго, а про один час он знал только из свитков, где рассказывалось о земляных драконах. Сможет ли он выдержать столько? Может быть, час – это у взрослых, которые могут вдохнуть больше?
Что, если он так и утонет здесь, в одиночестве, и друзья никогда не узнают о его печальной судьбе? Кречет придёт и убьёт Ореолу, а Глин окажется самым бесполезным дракончиком во всей Пиррии.