Драконья сага: Пророчество о драконятах. Потерянная принцесса
Шрифт:
Она помогла ему уцепиться за скалу, чтобы не уплыть по течению, а сама принялась лить воду на голову. Глин прищурился, чтобы разглядеть свою спасительницу, но различил в темноте лишь смутный силуэт. Тем не менее, это была она, Цунами!
– Как ты освободилась? – выговорил он, стуча зубами. Близкий рёв водопада заглушал слова.
– Огонь, – кратко объяснила она. – Подумала, раз Кречет спаяла цепь огнём, то почему бы не попробовать сделать наоборот. Она-то знала, что сама я не смогу, а помогать друг другу не в драконьих привычках. Вот и просчиталась.
Глин уронил голову ей на лапы. Казалось, каждая чешуйка вопит от едкой боли.
– Видишь, как здорово, – проронил он с горечью. – Такой вот я спаситель.
– Ты бы и сам справился, – заверила Цунами, погладив его по крылу. – Полежал бы немного, очнулся и сам добрался до реки.
Глин глубоко в этом сомневался, но не хныкать же, когда и так кругом виноват.
– Видела светлячков? – спросил он, меняя тему. – Классные, правда?
– Да ну, подумаешь. Я лучше.
Сине-зелёный живот и полоска вдоль хвоста Цунами внезапно окутались ярким сиянием. Вспыхнули даже цветные завитки вокруг пасти. Только теперь Глин смог рассмотреть стены пещеры. Он сразу почувствовал себя лучше. Ещё ни один вид не доставлял ему столько удовольствия.
– Спасибо, – улыбнулся он. – Как несправедливо: вы же и так видите в темноте. Нам, несчастным слепым, светящаяся чешуя была бы куда нужнее.
Цунами вдруг смущённо потупилась.
– На самом деле… это не для того, чтобы лучше видеть.
Глин вытянул в воде лапы и хвост. Едкая грязь почти исчезла, но боль ещё ощущалась даже в онемевшем от холода теле.
– Да ну? – удивился он, отгоняя неприятные мысли. – А для чего же тогда?
– Вообще-то… для того…
Никто прежде не слышал, чтобы бойкая, решительная Цунами запиналась. Теперь Глину стало по-настоящему интересно.
– Давай, расскажи! – он брызнул на неё водой.
– Тебе всё шуточки, а это дело серьёзное.
– Нет, просто интересно, а ты не отвечаешь.
– Ладно, – вздохнула она. – Морские драконы светятся в темноте, чтобы привлечь других – для выбора… ну, партнёра – понял? Даже неприлично о таком спрашивать.
Дракончик на самом деле смутился. Когда-нибудь Цунами уйдёт из их компании с каким-нибудь светящимся красавцем. Глин острее обычного ощутил, какой он сам бурый, толстый и неповоротливый.
– Куда нам теперь? – спросил он. – Этот водопад…
Только бы она не спросила, болит ли ещё чешуя. Надо быть сильным и перетерпеть самому.
Она усмехнулась.
– Значит, нырнём в водопад. Интересно, высоко там или нет?
– И сколько острых скал торчит внизу? – подхватил Глин. – Посмотреть бы сначала.
– Давай посмотрим.
Оставив его, Цунами прыгнула в реку, и течение стремительно понесло её в темноту. Глину пришлось тут же отпустить камень, за который он держался, и плыть следом, чтобы не потеряться.
– Цунами! – позвал он, но голос затерялся в оглушительном грохоте
Внезапно оно исчезло, и всё утонуло в непроглядной чернильной тьме.
– Цунами!!!
Через мгновение он ощутил впереди себя зияющую пустоту. В ужасе забарахтался, хватая когтями воздух, и едва успел зацепиться за торчащий из воды зазубренный выступ скалы. Задние лапы и хвост повисли в воздухе.
Внизу грохотал водопад.
Охваченный страхом, Глин висел, зажмурив глаза, хотя вокруг и так было темно, и каждую секунду ждал, что сорвётся и жизнь его на этом закончится. Разъеденная ядом кожа, натянувшись между чешуйками, горела огнём. Что с Цунами? Он с ужасом представил её разбитое тело на дне каменной пропасти…
Кто-то дёрнул его за ногу.
– Осторожно, Глин! – раздался ехидный голос. – Здесь так опасно! Чего доброго, коготь сломаешь.
Он открыл глаза.
Бурля и пенясь, водный поток обтекал его и срывался со скалы в небольшую заводь, поверхности которой дракончик почти касался задними лапами. Цунами довольно плескалась и пускала пузыри, кувыркаясь среди пенистых водоворотов.
– Главное, не отпускай камень, а то упадёшь! – веселилась она.
– Ха-ха-ха, – мрачно буркнул Глин. Пощупав хвостом, нет ли в глубине острых камней, он плюхнулся в озерцо. Падающая вода приятно омывала голову и спину. – Ты знала, – укоризненно нахмурился он.
– Может, и нет, – ухмыльнулась Цунами. – Ну ладно, знала. Я подплыла уже к самому краю, когда услышала твой крик.
– Как хорошо, что я не из тех, кто умирает молча, сжав зубы.
«А если бы и впрямь промолчал?» – подумал он про себя.
– Поплыли дальше, – сказала Цунами. Мощным гребком перепончатых лап она выскочила на поверхность и устремилась вперёд по течению, сразу оказавшись далеко впереди. Глин пустился вдогонку. Вода уходила в очередной узкий туннель со скалистыми берегами.
Почему же такой грохот? Такое тут эхо, ничего не поймёшь! Что там впереди, ещё один водопад? Или от этого маленького шум так усиливается?
Цунами вдруг раскинула крылья, резко тормозя и разворачиваясь. Задрала голову, вглядываясь.
– Ты видел? Видел?
Глин всмотрелся в темноту. Свет от чешуи морского дракончика не доставал далеко, трудно было различить даже сталактиты на потолке.
– Нет, – признался он.
– Летучая мышь! – Цунами радостно шлёпнула хвостом по воде, заставив Глина увёртываться от волны.
– Ну и что? – возмутился он, отплёвываясь. – Хочешь утопить меня из-за какой-то мыши?
Однажды такая залетела в окошко учебной пещеры и носилась по ней, бестолково хлопая крыльями, пока Солнышко не упросила Бархана поймать её и выпустить. Глин сильно подозревал, что песчаный дракон просто-напросто ту мышь сожрал, но Солнышко хотя бы этого не видела.