Драконяша для отшельника
Шрифт:
А сейчас у него было положение в обществе, уважение, почет даже. Много нормальной еды, всегда крыша над головой, потому что в любой семье рады охотнику. Интересная, пусть и полная опасностей жизнь.
Он веселился, гулял, ощущал себя вполне нужным и добившимся всего.
А еще он трахал маленькую нежную блондиночку с пухлыми губами. Не так часто, как хотелось, но каждый раз, когда появлялся в семье Марта.
Жизнь удалась…
– Жорик!
Я выдыхаю, откидываюсь на спинку стула, прикуриваю, прикидывая, перечитывать то, что написал, или дать отлежаться? Опыт подсказывает, что надо бы отпустить. Пусть повисит текст, немного хотя бы.
А потом уже можно перечитывать и спокойно править. Или вообще все, к херам, удалять.
А вот внутреннее чутье орет, что надо продолжить, пока настрой есть. А то потом опять…
Я решительно придвигаюсь опять к ноуту, но со двора доносится веселый лай безмозглого существа, почему-то называемого собакой, и ему вторит веселый смех не менее безмозглого существа.
Безмозглого, но красивого.
Настолько, что сам не понимаю, почему вместо экрана пялюсь на длинные ножки в шортиках, больше похожих на трусы, и отслеживаю мотания светлого, высоко повязанного хвоста волос.
Поймав себя на позорном отвлечении, смаргиваю, ругаюсь сквозь зубы, опять возвращаюсь к тексту…
– Жорик! Взять!
За окном бестолковая девка кидает мелкой твари, похожей на трясущуюся крысу, палку, и та с визгом несется ее ловить.
А девка пищит и подпрыгивает на месте, хлопая в ладоши.
Ее грудь, вообще не скованная ничем, кроме тонкой трикотажной майки, подпрыгивает вместе с ней. Задорно так.
Опять смаргиваю, опять матерюсь.
Выдыхаю.
И решительно захлопываю ноут.
Разворачиваюсь полностью к окну, ощущая себя престарелым извратом, наблюдающим через ограду за молоденькими студенточками, играющими в волейбол, и пялюсь на лужайку собственного дома, где моя постоянная теперь проблема, бестолковая, бессмысленная драконяша, как ее охарактеризовал придурок Конь, подсунувший мне этот геморрой, играет с такой же бессмысленной тварью – мелкой, лысой, похожей на крысу, псиной.
Разглядываю длинные ноги от ушей, золото волос, переливающихся под солнцем, порозовевшие щеки, губы, пухлые, влажные… сука…
Жизнь Демона явно счастливей моей.
Он свою Беляночку хотя бы трахает…
Глава 1
– Это, блять, что? – смотрю на черную, угольную просто сковородку, с такими же углями внутри, потом перевожу взгляд на немного краснеющую Драконяшу. Н-да, совесть имеется все-таки, пусть и в зачаточном состоянии, но покраснела же! Значит, понимает, что сделала… Или догадывается. Хер там этих баб разберет…
– Яичница, – несмело отвечает вредительница, а затем поднимает взгляд.
И меня в очередной раз вштыривает не по-детски.
Глаза у нее, как у куклы, голубые и бессмысленные. Полностью отражающие ее суть.
Что не мешает им быть нереально залипательными.
Хочется смотреть и смотреть…
Бред.
Моргаю,
– Где, бля? Яичница? А ты в курсе, что у яичницы обычно в составе… яйца?
– Так вот они… – пухлые губки показательно подрагивают… И внизу у меня тоже все… Подрагивает, блять. Поднимается. Как можно так реагировать на что-то настолько бессысленное? Сам от себя не ожидал…
– Где? – терпения мне, терпения побольше. А то не выдержу же…
Прикрываю веки, старательно не думая, что будет, если не выдержу. Не думая. Не представляя, как отшвыриваю, ко всем херам, в сторону эту черную хрень в ее ручках в угол кухни и впиваюсь в влажные пухлые губешки так, чтоб погрубее, чтоб вскрикнула от боли и застонала. И, возможно, заколотила меня по плечам своими лапками… Кайф же… А-а-а, бля! Подумал все-таки!
– Вот… – бесхитростное, все же, создание. Другая бы от одного только тона на дыбы встала или испугалась… Смотала от греха подальше. А эта дура стоит тут, ресничками своими хлопает…
– Это – угли, – терпеливо поясняю я очевидные вещи, – и испорченная сковородка. Кстати, дорогая. Ты мне теперь десять косарей торчишь.
– Что? – губешки складываются в пухлое «О», и я, мысленно приказывая всему внизу лежать, молча разворачиваюсь и сваливаю как можно быстрей по направлению кабинета.
По пути наступаю на прокляую вездесущую крысу, через мгновение – в лужу, потому что крыса реально везде-ссущая, тварь, скриплю зубами, но сдерживаюсь! Сдерживаюсь, блять! И старательно… Что? Правильно. Старательно НЕ думаю, что будет, если вдруг вернусь и молча завалю эту гребанную драконяшку на кухонный стол. Раздвину ей ноги, длинные, ровные, с красивыми круглыми коленками и тонкими щиколотками… Нахера мне эти наблюдения, не знаю, но да, я в курсе и про круглые коленки, и про тонкие щиколотки… Раздвину, а потом… Потом тупо выебу ее, верещащую, кричащую и, возможно, царапающую мою спину в протесте… Кайф же… Блять! Опять подумал!
– Зачем вы… Жорик же просто поиграть хотел! – обиженно говорит мне в спину Драконяша, и ей вторит жалобный скулеж крысы.
Не отвечаю, не задеживаюсь, иду в свой кабинет… И что еще? Правильно. Сдерживаюсь.
В кабинете с размаху пинаю крутящееся кресло, больше похожее на капитанское место в космолете, удобное, с крутейшей поддержкой спины, шеи и всего, чего возможно… Жаль, мозги не поддерживает. Мне бы не помешало.
Подхожу к окну, пялюсь с остервенением на зеленую яркую лужайку у дома.
Моего дома.
Моего, блять, идеального дома, где все сделано по моему проекту, так, как мне удобно…
И который в последние три дня превратился в минное поле, пополам с комнатой страха. Потому что не знаешь, где тебя поджидает очередной взрыв и сколько седых волос прибавится на твоей башке из-за этого всего…
Ну спасибо тебе, Конь, удружил…
Закуриваю, пытаясь успокоиться и мысленно возвращаясь к самому началу этой глупой истории, из-за которой все в моей, такой налаженной, такой клевой и вполне устраивающей меня жизни стремительно понеслось в жопу.