Драксон: Полное погружение

Тони НеБухай

Долго ждать в пустом коридоре Заве не пришлось, скоро ее позвали в маленький, но уютный кабинет. Мать-настоятельница сидела за столом, заваленном ворохом бумаг. Как только послушница вошла, ее тут же жестом пригласили сесть напротив. Зава опустила глаза и приготовилась выслушать гневную тираду.

— Слышала, дитя, ты опять без спросу покидала нашу обитель? — мягко спросила женщина, не сводя проницательных глаз с Завы.

— Да, мать-настоятельница, — девушка ожидала, что сейчас ее начнут жизни учить, но такой доброжелательный тон обескуражил юную послушницу, она почувствовала себя виноватой и тихо прошептала:

— Простите…

— Как ты думаешь, почему мы не разрешаем вам покидать обитель?

— Ну, обычай такой, наверное.

— Нет, —

спокойно возразила мать-настоятельница. — Просто мы волнуемся за вас. Ты еще молода и не знаешь жизни. Она куда опаснее, чем ты можешь себе представить. Уже не одна девушка выходила прогуляться, а потом не возвращалась. И мне бы не хотелось, чтобы подобное произошло с тобой, понимаешь?

— Нет, — насупилась и честно ответила Зава. — Я уже взрослая девушка и могу о себе позаботиться, а мне все время твердят одно и тоже, когда же по-вашему я буду готова?

— О, когда ты будешь готова самостоятельно расправить крылья и полететь, сама почувствуешь, можешь мне поверить! — заулыбалась женщина.

Зава ничего не поняла, но сделала вид, что ей все ясно. Слушать прописные истины очень не хотелось, мысленно девушка уже была среди подружек и хвасталась венком.

— Кстати, — вдруг вспомнила мать-настоятельница и нашла среди бумаг на своем столе запачканный лист. — Тебе пришло письмо от дедушки, не хочешь прочитать?

Зава обрадовалась, но мать-настоятельница так и не вручила ей заветное письмо, рука ее замерла на полпути, и женщина насторожилась. Зава тоже прислушалась и отчетливо услышала какой-то отдаленный грохот и крики. Лицо матери-настоятельницы стало серьезным и властным.

— Запомнила мой урок? — спросила она. — Ты поймешь, когда будешь готова расправить крылья. Расправить крылья и полететь, не забудь! А теперь марш в шкаф, и чтобы оттуда ни звука!

— Но мать-настоятельница… — хотела возразить Зава, не понимая, что происходит.

— Быстро в шкаф! — на этот раз голос женщины был настолько резким и недовольным, что девушка даже не подумала перечить.

Успела она как раз вовремя: стоило ей забраться в шкаф и закрыть за собой дверцы, как через несколько секунд в коридоре послышались звуки тяжелых шагов, а потом в комнату без стука ворвались двое. На ее беду, между дверцами шкафа была небольшая щель, и Зава могла видеть и слышать все, что творится в комнате.

— Ба, кажется, мы нашли их лидершу! — произнес чей-то неприятный голос. — Знаете, пока вы тут сидите, мамаша, ваших драгоценных братьев и сестричек истребляют по всей обители.

— Кто вы такие и что вам от нас нужно? — сурово спросила мать-настоятельница, приподнимаясь с кресла.

— Жизнь такая несправедливая, — заметил второй гость, толстяк с большим мечом в руках. — Вы такие беззащитные, что для нас сегодня просто праздник какой-то, жизнью не рискуешь, зато веселишься на всю катушку. А что это у тебя за бумага там в руке? А ну дай почитать!

Мать-настоятельница все еще сжимала в руке письмо Усто к Заве и не успела его спрятать. Сопротивляться было бесполезно, и кусок бумаги скоро оказался в руках толстяка.

— Неужели один из вас не пришел на праздник? Жаль, жаль, придется повозиться чуть дольше, чем я рассчитывал. Значит, нужно расспросить какого-то трактирщика в «Рыжем коте» в Горте? Ладно, мы с ним побеседуем. По-дружески, он нам все и расскажет. Ладно, хватит прохлаждаться, там еще столько неперерезаных глоток ходит!

С этими словами толстяк лениво замахнулся мечом, и голова матери-настоятельницы слетела с плеч и покатилась по полу. Крик застрял в горле Зава, и это спасло ей жизнь. Толстяк вышел из кабинета не сразу, он еще просмотрел бумаги на столе матери-настоятельницы. Не найдя ничего интересного, бандит взвалил меч на плечо и вразвалочку покинул комнату.

Зава сжалась в комочек, боясь даже дышать, не то что шевелиться. Ее парализовало от страха, и она просидела несколько часов, не покидая своего укрытия. Наконец, Зава отважилась покинуть свое убежище. Двери шкафа легонько заскрипели, но других звуков слышно

не было. За окном уже смеркалось, и в здании стало темно. Кажется, все разбойники ушли, по крайней мере, девушка надеялась на это. Следующие полчаса стали худшими в ее жизни. Она хотела поскорее покинуть это страшное место. Ей нужно добраться до конюшен и уехать, но для этого придется пройти пару этажей и миновать множество залов. Везде ей встречались изувеченные тела тех, кого она так хорошо знала. Кого-то Зава любила, кого-то считала другом, а кого-то не знала, но и по ним чувствовала небывалую горечь утраты. Хуже всего ей стало, когда она увидела истерзанное тело лучшей подруги. Зава не выдержала и ее вывернуло, а потом она бросилась бежать прочь, еле сдерживая рыдания. Наконец, миновав весь этот ужас, она оказалась на конюшне. Слава Сору, лошадей бандиты увели не всех, так что ей удалось найти коня. Прочь, прочь отсюда! Сюда она не вернется никогда…

Вспоминая и рассказывая о случившемся, Зава еле сдерживала слезы.

— Я так торопилась, что загнала лошадь. Никогда не слыла опытной наездницей и не почувствовала, что животное уже не выдерживает. Последние несколько километров до Горта мне пришлось пройти пешком, я наглоталась пыли и вымоталась. Мне казалось, жизнь моя кончена. Когда я заходила в таверну, оставалось только желание спасти дедушку от бандитов, а что дальше — все равно. Но встреча с тобой и Стого все изменила и мне хочется пройти этот путь с вами! Вот так, теперь ты знаешь все…

Кассетто долго молчал, делая вид, что ничего не слышал. Когда девушка начала жалеть, что открыла душу, и хотела уйти, Багряный вдруг заговорил.

— Когда они пришли, я заканчивал обучение, — начал он тихо. — Моим последним испытанием стало в одиночку найти жакора и убить. Я искал эту тварь три дня, а когда выследил, победил и вернулся… застал полный хаос. Тела моих товарищей… тех, кого я знал и уважал с детства… они были раскиданы по всему зданию. Но что ужаснуло меня больше всего — это то, что вражеских тел не было вообще. Понимаешь, мои товарищи куда сильнее и опытнее меня, поэтому я и представить не могу, что буду делать, когда встречу их убийц. Мне страшно, но другого пути я не вижу… Они забрали то, чем я дорожил больше всего — мою семью. Они свели на нет усилия нескольких поколений моих братьев по защите местных деревень от жакоров. И ни того, ни другого я простить им не могу. Оказалось, что я опоздал на каких-то полчаса. Когда я нашел мастера, обнаружил, что тот еще жив, но получил ужасную рану и при смерти. Именно он в нескольких словах объяснил мне, что произошло. Говорить ему было нелегко. Все, что он успел сказать было: «Секта «Драксон», Лапа Волка… очень сильны… спасайся, живи… ты изб…». Я в загадках не силен и мало что понял, поэтому решил найти твоего дедушку и просить его совета. Усто — самый мудрый человек, которого я знаю. Когда я был еще ребенком, старик признался, что он из Светлых. Кратчайшая дорога до вашей обители лежит через Горт, так я там и оказался. Перед тем как отправиться в путь, я похоронил братьев и наставников как подобает, воздал им почести и постился пять дней, молясь Сору, чтобы он принял их в свои объятья. Теперь я остался один, но не отступлюсь! Либо отомщу «Драксону», либо умру сам, третьего не дано…

Глаза Багрянного немного заблестели, а кулаки сжались. Желая скрыть свои чувства, мужчина отвернулся от собеседницы и заскрипел зубами, как будто пытался сдержать что-то. Зава тепло улыбнулась, положила руку на плечо Кассетто и сказала:

— Ты не один. И я, и этот олух, что там спокойно дрыхнет, и мой дедушка… Мы на твоей стороне и так просто тебе от нас не избавиться!

С этими словами девушка поднялась и пошла спать. Она поняла, что Кассетто сейчас лучше оставить одного. А ей самой… ей самой почему-то стало легче, несмотря ни на что. Это чувство единения было куда мощнее той тяжести, что лежала на сердце девушки. Она должна жить, она сделает все, чтобы ее погибшие наставники могли гордиться ею и покоиться с миром… С такими мыслями умиротворенная девушка заснула.