Драксон: Полное погружение

Тони НеБухай

— Не выберешься. Это особая тюрьма, я сам ее строил. Решетки необычные, стоит прикоснуться, теряешь сознание.

— Ого, да ты кузнец значит?

— Да, кузнец, и не простой, а из соответствующего ордена. Лет двадцать назад осел в этом городе и служил людям своим ремеслом, Царус тогда моим другом был. Он попросил меня сделать такую тюрьму, чтобы сбежать было нельзя, но возможность общаться оставалась. Царус считал, что если преступники смогут друг с другом беседовать, но возможности драться не будет, это их перевоспитает. Протектор не сомневался, что они научатся ладить друг с другом, подружатся, и в конце

концов исправятся, станут законопослушными гражданами. Я не верил во всю эту идеалистическую чушь, но решил ему помочь, а теперь вот попал за решетку, которую сам создал.

— Неужели правда сознание теряешь? — не поверил Стого и коснулся решетки, что разделяла их с Перфеном, и сразу же пожалел, что не послушал кузнеца. Столсен и не понял, как упал, а мир вокруг начал куда-то уплывать. Только волевым усилием Стого смог вернуться к реальности. Его все еще мутило, но соображать он уже мог. Движения его были как будто чужими, не плавными и быстрыми как обычно, а какими-то вялыми и дерганными. Тело вело себя так, как будто он выпил бочку хмельного. Повернув голову, Столсен сквозь полупрозрачную пелену перед глазами разглядел, что Перфен смотрит на него с уважением.

— Ого, — присвистнул он. — Дотронулся голой рукой до решетки и умудрился не потерять сознание? Да у тебя железная сила воли! Эта штука действует и через одежду и даже сквозь доспехи, а ты просто так голыми руками… Ладно, парень, ты, конечно, крепкий, но лучше не напрягайся, полежи несколько минут.

Стого последовал мудрому совету, послушно закрыл глаза и расслабился. Ему потребовалось минут пятнадцать, чтобы окончательно оклематься. Пока Стого приходил в себя, его посетила здравая мысль. Он снова сел на каменный пол и продолжил разговор.

— Слушай, дядя! Ты говоришь, что Кузнец, ну, из ордена. Значит, разбираешься в магическом оружии, да?

Перфен поморщился.

— Никогда не любил работать с оружием, всегда предпочитал что-то мирное и полезное, но и в этом кое-что понимаю. Только вот не проси меня даже, ничего ковать тебе не буду. Хоть мешок золота предложишь, хоть от казни спасешь, создавать то, что отнимает жизни, я не стану.

— Да нет. Ковать ничего не нужно, оружие у меня уже есть, только вот после недавнего боя оно потеряло свои свойства, а я не представляю, как это исправить. Если бы ты мог посмотреть и починить…

— Ну, это я могу сделать. Не обещаю, что получится, да и не выйти мне отсюда, завтра казнь.

— Этого я не допущу! Пока не знаю, как выбраться отсюда, но обязательно что-нибудь придумаю. А если не придумаю, так мои друзья придут на помощь.

— Они хоть знают где искать-то?

Стого печально покачал головой.

— Не-а, не знают, я вперед утром убежал и не сказал никому, что в город заглянуть собираюсь.

— Ну, зря ты тогда на них надеешься.

Стого хотел возразить, как вдруг на лестнице послышались голоса и чьи-то шаги…

Часть четвертая. Справедливость. Глава 40

Друзей провели в небольшой лагерь в лесу. Оказалось, все эти мужчины и женщины, взявшиеся за оружие, из одного и того же городка неподалеку, Вислы, где правил жестокий протектор Царус. Неделю назад маленького мальчика избили кнутом за небольшую провинность, и в ту же ночь он умер от ран. Городской кузнец, Перфен, попытался публично урезонить

правителя, но его арестовали за мятеж и объявили о показательной казни через неделю. Многие жители были взволнованы смертью мальчика и хотели защитить своих детей, но лишь некоторые оказались достаточно храбрыми, чтобы решиться на сопротивление. Возглавили их братья Корс и Грэш. Первый прослыл глупцом, зато сильным и добрым, во всех потасовках он один стоил целой толпы. Второй брат, Грэш, — удачливый торговец, сколотил по меркам городка немалое состояние. Собрав людей, они вывели их из города, чтобы неорганизованную толпу сразу не перебила опытная стража.

А потом начались проблемы. Горожане никогда оружия в руках не держали и дисциплины не знали. С братьями покинуло город лишь трое стражников из самых добросердечных. Первые два дня у бунтовщиков ничего не клеилось, но все наладилось с приходом Бавы, случайно наткнувшейся на их лагерь. Узнав, что произошло, воительница решила помочь несчастным и тут же взялась за дело. Во-первых, бунтовщики получили имя, став Недовольными. Во-вторых, Бава и горстка стражников начали тренировать всех желающих, обучая с какой стороны держать меч и как управляться с ним. Появилось подобие дисциплины.

Бава пока не думала о свержении Царуса, она надеялась хотя бы освободить Перфена. Тот был кузнецом и мог вооружить их получше перед решающим боем. Бава планировала спасательную миссию в ночь перед казнью, но сильно сомневалась в успехе. У Недовольных не было ни численного, ни качественного превосходства.

Но приход четверки ребят все изменил. Бава интуитивно чувствовала, что при встрече их недооценила, что все они скорее воины, чем обычные путники, даже древняя старушка. К тому же, тот их товарищ так легко победил в городе двух стражников, он мог тоже оказаться полезным, оставалось лишь освободить его. Вернувшись в лагерь, Бава устроила в своей палатке военный совет и пригласила на него четверку путников и Корса с Грэшем, как лидеров бунтовщиков. Стражники пока были заняты тренировкой горожан, обсудить с ними план можно и позже. Разложив на столе карту Вислы и окрестностей, воительница начала объяснять:

— Это сам город, с запада к нему подходит основная дорога, на севере — озеро. На юге находятся леса, которые в восточной части переходят в болота. Подробных карт этого участка у меня нет, поэтому напасть оттуда не получится. Наша цель — вот это здание в центре города, жители его называют Большим домом. Поэтому…

— Я проникну со стороны болот прямо на крышу Большого дома, не думаю, что кому-то другому это под силу, так что иду одна. Освобожу Стого и этого кузнеца, дальше будем пробиваться к вам, — вмешалась с предложением Зава.

— Но я только что сказала, что через болота не пройти!

— Тем лучше, значит, мое нападение станет неожиданным.

— Согласна, но одну тебя не пущу, — кивнула баба Гаста. — Я зайду со стороны озера. Если мы атакуем вечером, не думаю, что меня кто заметит. Вместе займемся спасением касатика.

— Хорошо, — согласился Кассетто. — Значит, остается только два направления. Я заметил, что твои люди плохо обучены, поэтому пусть пойдут в обход через лес и попробуют втихую занять южную часть города. А я, Голге и вы, Бава, пойдем по главной дороге и отвлечем их внимание на себя. Ну как, потянешь, лучник?