Drama Queens, или Переполох на школьном балу
Шрифт:
– Кэт, я твой ежедневник принесла, – осторожно произнесла она, глядя на девушек, сверлящих друг друга взглядами. – Ты на столе оставила.
Вот только никто, кажется, даже не обратил на нее внимания.
– В чем твоя проблема, Кэт? – произнесла Тейлор.
Та развела руками:
– Ни в чем, Тей. Совершенно ни в чем. Только знай, – она угрожающе приблизилась, – в следующий раз, когда «твои» девчонки снова забудут про тебя, не беги ко мне за помощью, ладно? Я больше не стану тебя спасать.
– Какая же я наивная, – рассмеялась Тейлор, запрокидывая голову. –
– Да пошла ты в задницу, Тей!
– А ты все та же стерва, Кэт.
– Ну так у тебя училась. Как говорится, у лучшей!
Пенни, все еще сжимая в руках ежедневник, осторожно произнесла:
– Девочки, пожалуйста, перестаньте.
– Не лезь, Пенни, – осадила ее Кэтрин. – Это не твое дело, иди отсюда.
– Почему не мое дело? – вдруг вскинулась Браун. – Почему вы меня выгоняете? Как будто мы все не были друзьями. Нас всегда было трое, если ты забыла, Кэт.
– Нет, Пенни. – Теперь к ней обернулась Тейлор. – Не всегда! Когда-то вас было двое, смею заметить. Это же вы подружки с детства, и не стоило ничего менять.
– Да уж конечно! Видимо, поэтому моя подружка детства Пенни проводила все вечера у Тейлор, а я оставалась за бортом!
– Да у тебя никогда не было на нас времени, Кэтрин! А когда мы собирались вместе, вы двое только и говорили, что про учебу, баскетбол, ваши эти тренировки, на которые вы ходили вдвоем, – протараторила Пенни так быстро, будто это слишком долго в ней копилось и теперь даже губы обжигало. – У вас были эти хобби, кружки, а я… только и смогла найти для себя никому не интересный хор.
– Ну, не тебе мне это все говорить, Браун!
– Правда, уж ты бы молчала, святая Пенни. Не тебе читать нам мораль о том, кто тут плохая подруга, – рявкнула Тейлор.
– О чем ты? – попятилась Пенни.
– Хочешь сказать, что не знала, как мне в седьмом классе нравился Люк?
Та ошарашенно застыла, раскрыв рот.
– Ты знала, – хмыкнула Тейлор. – И все равно отбила его.
– Я его не отбивала!
– Ну разумеется! И все мы дружно сделаем вид, что не видим, как ты бегаешь за ним вот уже шесть лет словно пришитая.
– Боже, при чем тут вообще Люк Уилсон? – вскинулась Кэтрин. – Шесть лет прошло! Угомонитесь уже!
– Действительно, Тейлор, – проговорила Пенни и крепко сжала губы, пытаясь не расплакаться.
– Забей на это, – кивнула ей Кэт. – Все давно знают: Тейлор просто нужно все самое лучшее, что есть у других. На Уилсона ей плевать. И всегда, по сути, было. Просто тебе не повезло, что твой друг в чем-то звезда.
– Что ты несешь?
– Капитан группы поддержки. Самый популярный парень. Бал претенденток. Заявка на корону. Что следующее? Лига плюща, да, Тей? Зачем тебе туда? Просто доказать, что лучшим достается лучшее? Пока другие должны зубами вырывать эту стипендию, работая с утра до ночи, вписываясь во все, что можно, вплоть до организации этого глупого бала, тебе можно продолжать наслаждаться жизнью, верно? Родители заплатят.
– Как ты можешь так говорить,
Кэтрин прикрыла глаза:
– Как ты можешь так поступать, зная меня?
– Мне кажется, я вас обеих больше не знаю, – вдруг подала голос Пенни и указала пальцем
попеременно на обеих, а потом, сунув в руки Кэтрин ее ежедневник, прошептала: – Вы не мои подруги. Мои никогда не были зациклены только на себе, – и, расплакавшись, убежала.
А сердце у Кэтрин заболело еще сильнее. Пенни была права. Это была не та Тейлор, которую Кэтрин когда-то знала. Да и сама она уже не та. Все они больше не те.
* * *
День выдался хуже некуда, и Пенни не сомневалась, что закончится он так же, но никак не могла представить, что по швам расползется их с девочками только-только сшитый мир. В какой-то момент ей уже показалось, что у них все будет хорошо. Это выглядело таким реальным. Вот они снова начнут общаться, подружатся, а потом уедут в разные университеты и будут созваниваться по выходным. На те пару часов, что они провели в машине, Пенни позволила робкой надежде выглянуть из-под одеяла сомнений, но один разговор, и – БУМ! – даже не потребовалось особого повода, чтобы все снова разрушилось.
Когда Пенни подходила к Тейлор и передавала сообщение о собрании, та выглядела уставшей.
Кэт же выглядела уставшей последний месяц, а может, даже последнюю пару лет. Они обе будто из последних сил натягивали на лица маски радости и крутились как белка в колесе. Миг, когда запас
энергии кончится и между ними случится ссора, бестолковее и больнее которой Пенни, пожалуй, не могла представить, был неизбежен.
Так порой и ее родители ссорились из-за какой-нибудь ерунды вроде соуса для курицы. Они приходили с работы после ночной смены, без сил падали за стол и понимали, что нет соуса. Оба забыли купить, и каждый рассчитывал на другого.
И – раз! – ворчание уже превращается в скандал. Пенни понимала, что в этом никто не виноват, но чувствовала себя лишней. Слишком выспавшейся, чтобы понимать, как работают мозги измученных работой людей. Так было и сейчас.
Уязвленная, лишняя, не похожая на единственных подруг.
Пенни так и не завела больше настоящих друзей. Ей все время казалось, что никто не будет таким чутким, при всей внешней холодности, как Тейлор. Никто не будет таким заботливым, как Кэт.
Ей не найти таких же умных, целеустремленных девчонок, которые так хорошо бы ее понимали.
И Тей, и Кэт гордились Пенни. И никогда не звали ее малышкой. Даже когда Тейлор купила первые сапоги на каблуках и сразу стала казаться недосягаемо длинноногой. Они говорили Пенни, что она красивая, талантливая, и восхищались ею так же, как она ими. И куда это ушло? Превратилось в нелепую ссору посреди школьного туалета.
Пенни попыталась вытереть слезы со щек и, к своему ужасу, поняла, что по лицу размазалась
тушь. Зачем-то утром накрасила ресницы – чуть ли не в третий раз в жизни. Хотя ясно зачем.