Драма в Тихом океане
Шрифт:
– Не пошла и не пошла. По-твоему, все должны быть врачами? Кстати, во что я не верю, так это в династию врачей. Обычно, если среди членов семьи и есть настоящий талант, то все остальные лишь используют имя знаменитого родственника. Короче, я не очень горевала оттого, что доченька выбрала себе другую специальность.
– Уговорила. Я тоже рад за твою Светку. Между прочим, я к тебе с хорошими вестями. И жду, что ты меня тоже чем-нибудь порадуешь. Классным кофе, например.
Анастасия поняла, что поваляться больше не удастся и со вздохом предложила.
– Проходи,
– Испугала!.. Можешь, кстати, не переодеваться. Я к тебе ненадолго.
– Это тоже хорошая весть, – пробурчала Анастасия, уходя к себе в комнату.
Там она отработанным движением в одно касание свернула свою постель и сложила в плательный шкаф. Быстро надела на себя домашние брючки и футболку и через пять минут уже стояла возле плиты, караулила кофе, чтобы не сбежал.
Напоит друга, а заодно ис ним позавтракает.
– Ты как, овсянку будешь?
– Нашла англичанина!
– Ну, как хочешь, чтобы потом не жаловался, что кроме кофе тебе ничего не дали.
– Съем Светкину порцию…
– Светка перебьётся. Встанет, сама себе сварит…
– Ты за рулем? – крикнула она в комнату Евгению.
– На маршрутке приехал. Что-то было лень идти, выводить машину из гаража. Да и ехать к тебе всего две остановки, дольше собираться.
– Тогда можно кофе с коньяком, – решила Анастасия, попутно подрезая сыр, хорошую колбаску, выкладывая в вазочку кукурузное печенье, которое они со Светкой всегда покупают. И любимое Женькой крыжовенное варенье, которое онв юности обожал. Может, сейчас сладким переболел? А себе всё-таки овсяной каши. Анастасия была уверенна, что англичане недаром её жалуют. Для желудка незаменимая вещь.
Накрыв стол, она села напротив Герасимова и заглянула ему в глаза.
– Давай, выкладывай, с чем пришёл?
– Послушай, в сказках даже баба Яга сначала кормила-поила…
– Спасибо, друг! Значит, я хуже бабы Яги?
– Не хуже, – простодушно заметил он, окидывая взглядом накрытый стол, и отхлебнул кофе, блаженно закатив глаза. – Ка-айф!
– Ты ведь можешь, есть и говорить.
– Ну, куда ты торопишься? Даже если меня сейчас выпроводишь, всё равно больше спать не будешь, – он окинул взглядом гостиную. – Убирать тебе не нужно, у тебя и так кругом чистота. Чего, кстати, о моей квартире не скажешь. Жена – актриса, встаёт поздно, и терпеть не может хозяйственные дела. Как будто необходимость каждый день чего-нибудь есть это мужской порок. Прихоть.
– Ты никак жалуешься?
– Как старому другу. Могу я поплакаться в жилетку?
– Ладно, плачь, – согласилась Анастасия, – а в перерыве между рыданиями рассказывай, что тебе от меня нужно?
– Анастасия, насколько я помню, ты всегда была романтиком.
Ох, этот Герасимов! С ним по-прежнему надо держать ухо востро. Если он вот так издалека заходит, значит, всё далеконе просто, как он пытается изобразить.
– Фу, когда это было! – осторожно согласилась
– И, тем не менее, разве ты не мечтала о белоснежных лайнерах, о новых странах за горизонтом… Кстати, в Японию ты побывала?
– Да как-то всё не собралась. С мужем… бывшим ездила в Китай, в Индию. Когда у него ещё денег было немного…А потом, когда они появились, ему стало некогда их тратить…
– Ты как будто жалеешь, что денег стало много.
– Не хочу об этом говорить… Нынче вот к бабушке ездила в Среднюю полосу. Совсем старенькая стала, хорошо, брат поблизости от неё живёт, может за старушкой присмотреть. Хотела к себе её взять, наотрез отказывается… А ты чего моими туристическими пристрастиями интересуешься? У тебя на какой-нибудь круиз горящая путевка имеется?
– Вот торопыга! Просто я хочу тебя подготовить. А то вдруг моё предложение окажется для тебя стрессовым.
Стрессовым? Да что же это он придумал? Заходит так издалека… Уж не Пётр ли его прислал?.. Вряд ли бывшийсупруг побоялся бы и сам нагрянуть. До сих пор себя ведёт так, будто имеет право приходить к ним со Светкой в любое время дня и без приглашения. Нервирует.
Все будто сговорились. Вот и Герасимов… Впрочем, не стоит выказывать ему своё раздражение.
– Не волнуйся, выкладывай без предисловий, в лоб, я устою.
– Ладно, – решился Женька, – я пришел предложить тебе работу.
– Быстрее, какую работу, что ты тянешь кота за хвост! Сколько стоит, где, когда выходить. Надеюсь, не сегодня?
Женька покашлял, вздохнул и решительно произнёс.
– Работа есть у нас в пароходстве. Неожиданно заболел врач одного судна, послезавтра отход, а у меня никого нет под рукой.
– Это значит, врач судна?Ну, ты, Герасимов, в своём амплуа. Да я не знаю вообще, что такое клотик, и где находится командирская рубка…
На самом деле, она знала, что такое клотик. Ещё в юности слазила в энциклопедию, услышав в туристской песне такие слова: «Над клотиком горит Полярная звезда». Сначала она думала, что клотик – это такое место на мачте, вроде люльки, в которой сидит вперёдсмотрящий матрос. Оказалось, всего лишь деталь закругленной формы, которая насаживается на верх мачты или флагштока. Вот, определение наизусть запомнила.
– Послушай, Герасимов, там, кажется, нужно снимать пробы пищи, вести записи в журнале. Я учила в институте. Вроде, на третьем курсе… Впрочем, не поручусь. Ты понял, что для меня это тёмный лес и белые медведи!
– Брось, тебе ничему особенному учиться и не нужно. Расположение мостика, кают, машинного отделения знают члены экипажа и с удовольствием обо всём тебе расскажут и покажут. Я тебе дам брошюрку с инструкциями для судового врача. В остальном, ты всего лишь должна быть готова помочь заболевшему человеку…
– Герасимов, отстань! Никуда я не пойду, ни в какой рейс. У меня плохой вестибулярный аппарат!.. В том смысле, что меня укачивает. И вообще, ну что ты придумал?.. Чего вдруг мне, сухопутной крысе, в моряки идти?.. Женщине, можно сказать, пятый десяток, а к ней пристают с непристойными предложениями.