Драматическая медицина
Шрифт:
«Подведя итоги первого путешествия, я остался не удовлетворенным. Мне не удалось решить проблему, связанную с моральным состоянием потерпевшего кораблекрушение. Во время плавания я неоднократно оказывался на грани отчаяния, особенно однажды, когда во время шторма лодка лишилась руля и обоих плавучих якорей».
В 1956 году Линдеман начал готовиться ко второму опыту. Из первого путешествия он извлек очень важный урок: моральный фактор столь же, если не более, важен, сколь и физическая подготовка, здоровье человека. Если человек отчаивается, впадает в панику, которая обычно опережает катастрофу, он становится жертвой душевного надлома и теряет способность действовать
Полгода продолжалась подготовка ко второму плаванию через океан. Прежде всего Линдеман обратился к трудам известного берлинского психолога Иоганна Шульца. Шульц рекомендует самовнушение как важный компонент терапии и средство повышения работоспособности человека. Самотренировки, закалка собственной воли — этот лейтмотив теории Шульца был очень важен для Линдемана. «По три раза в день я вколачивал себе в голову: „Я этого добьюсь!“, „Не сдаваться!“ — этот лозунг послужил мне моральным „спасательным кругом“ в тот 57й день путешествия, когда лодку опрокинуло и я должен был девять часов бороться со штормом, лежа на ее днище. Только под утро мне удалось поставить ее на киль. Провести девять часов, цепляясь за крохотную, скользкую калошу, когда тебя качают шестидевятиметровые волны, налетают безжалостные шквалы, бешено завывает ветер — такое требует, пожалуй, большего, нежели обычной воли к жизни».
С основами этой моральной закалки он познакомился при изучении принципов самовнушения. Параллельно шла техническая подготовка плавания: выбор и оснащение лодки. В конечном итоге от этого зависела судьба экспедиции, это был вопрос жизни или смерти путешественника. Линдеман слишком хорошо помнил свои ошибки по первому путешествию, для того чтобы повторять их.
Исходным пунктом на этот раз он выбрал Лас-Пальмас, восхитительный уголок на Канарских островах, привлекающий своей живописной прелестью массу иностранцев.
Линдеман решил использовать для путешествия складную лодку, вес которой был 55 фунтов. Что касается груза, то он состоял из 17 фунтов съемочной аппаратуры и пленок, 18 фунтов экипировки, 200 фунтов съестных припасов и напитков. Сам Линдеман весил почти 200 фунтов. Теперь о такелаже. Лодка была оснащена обычным основным и двумя косыми парусами. Эта складная лодка прекрасно выдержала все трудности далекого путешествия. Когда Линдеман достиг Больших Антильских островов, лодка выглядела почти как новая, если не считать нароста из ракушек на бортах и донной части. Возможно, положительные качества судна определялись еще и тем, что оно было короче пироги, в которой Линдеман совершил первое путешествие. Длина его составляла только 17 футов (немногим более 5 метров).
Как и год назад, путешествие началось осенью: Линдеман поднял парус 20 октября 1956 года. Сначала все шло благополучно. В первый день плавание напоминало обычную прогулку на небольшом судне под парусами. Однако уже на следующий день обнаружилось, что защитное покрывало не выполняет своей задачи. Линдеман собственноручно сделал его водонепроницаемым, но материал все же намокал от соленых брызг. Просочившаяся вода достигала колен. Несмотря на прорезиненную одежду, Линдеман промокал. А тут еще беда: должно быть, кожа оказалась слишком чувствительной к химикалиям, которыми он пропитал покрывало. Все тело горело, словно облитое кипящей
Наконец, нужно было подумать о еде. Ведь в день отплытия он ограничился лишь завтраком, который приготовили ему друзья. Таким образом, в активе путешествия уже был своего рода небольшой эксперимент: 36 часов без пищи и воды. Вечером Линдеман пытался отогнать все мысли, пытался не думать ни о чем, кроме сна: вздремнуть, вздремнуть, восстановить силы для грядущего дня.
Но это оказалось непростым делом. Вначале надо было овладеть искусством держать управление и следить за курсом сквозь дрему, сквозь сон. Вскоре он добился некоторого успеха: засыпал на несколько секунд, на минуту — и просыпался снова, чередуя сон и бодрствование. Так прошла ночь. Земля давно исчезла за горизонтом, человек остался один.
По предположениям Линдемана путешествие должно было занять 70 суток (впоследствии правильность этого расчета подтвердилась). День проходил в заботах о том, чтобы вычерпать воду из лодки, просушить мокрую одежду. Это тоже было болезненным делом. Если ладони успели огрубеть от работы в ходе подготовки к плаванию, то кончики пальцев сохранили прежнюю чувствительность, и кожу безжалостно разъедала соленая вода.
В течение первой недели Линдеман врастал в новую жизнь, изучал неожиданности и сюрпризы, которые она преподносила. Он научился дремать ночью, удерживая руль ногами, чтобы лодка не отклонялась от направления, указанного компасом.
Вначале погода не баловала путешественника. Потом наступило улучшение, и он, конечно, радовался солнцу: можно было сушить мокрое белье, позволить себе небольшую гигиеническую процедуру. Он укладывал рулевое весло поперек лодки и начинал разоблачаться. Снимал костюм для гребли, прорезиненные вещи, шорты, свитер, нижнюю рубашку, развешивал насквозь промокшие вещи на вантах мачты и с удовольствием подставлял тело теплым лучам южного солнца. Просушивалась и подушка для сидения. Перед тем как одеваться, пудрил белье тальком. Иногда засыпал днем.
Как-то случайно нашел в лодке бутылку апельсинового сока: видимо, подсунул, провожая, один из друзей. Или вдруг обнаружил однажды на мачте кузнечика. Появились новые заботы: чем кормить насекомое в открытом море?
Всю первую неделю Линдеман питался консервами, чтобы облегчить тем самым вес лодки. Позднее он смог изменить свое меню, но вначале это были лишь консервы, дополняемые парой апельсинов и несколькими дольками чеснока. Были на борту и запас бутылок пива и консервированное молоко. Одним словом, о голоде пока думать не приходилось.
В начале второй недели Линдеману пришлось искать защиты от палящих лучей солнца. Он устанавливал паруса так, чтобы все время находиться в тени, и обрызгивал полотнище соленой водой. Однажды, видимо привлеченная тенью судна, подплыла совсем близко небольшая рыба. Между прочим, дно лодки было окрашено в красный цвет, что, вероятно, отпугивало крупную рыбу, в том числе и акул. Причин такой цветобоязни Линдеман не знал.
Стоило только усилиться ветру, как волны начинали захлестывать через верх. Спасения от этого бедствия не было. Впоследствии Линдеман отмечал, что в портативной лодке так же трудно избавиться от воды, как мотоциклисту спастись от дорожной пыли. На удочку, прикрепленную к боту, удалось поймать дельфина. Линдеман убил его ножом, выпил кровь, затем съел печень. Часть своего трофея отложил на следующий день. Таким образом, потребность организма в витаминах была временно удовлетворена.