Драмы и секреты истории
Шрифт:
В 1435 г. Аррасский договор освободил герцога Бургундского от вассальной зависимости по отношению к королю Франции, а вместе с тем от союзнических обязательств по отношению к королю Англии. С восстановлением мира между Бургундией и Францией у Филиппа Доброго разыгрался аппетит в отношении небольших лотарингских государств и герцогства Люксембургского, которое входило в "Священную Римскую империю".
Прибегнув к разным хитростям, Филипп Добрый втайне посеял рознь между герцогиней Люксембургской Элизабет фон Гёрлиц и ее дядей и сюзереном императором Сигизмундом, что дало Филиппу возможность полуофициально назначить графа Робера де Варнембурга на пост сенешаля Люксембурга. Семейство этого графа с 1270 г.
Но в 1431 г. герцогом Лотарингским стал, получив титул в наследство от своей жены Изабеллы, герцог Барский, Ренэ Анжуйский, шурин Карла VII. В Лотарингии правили потомки знатного рода, у которых была общая мать; Изабелла была старшей. Ее брат Антуан, граф де Водемон, ссылаясь на салический закон, оспорил такую передачу владения. Бургундия поддержала его. В июле 1431 г. в битве при Бюльньевилле он взял в плен Ренэ Анжуйского. В начале 1437 г. этот последний, уплатив выкуп, был освобожден при содействии Филиппа Доброго. За это ему пришлось поступиться значительными территориями, которые в свою очередь постоянно привлекали внимание Карла VII, оказывавшего несомненную поддержку своему шурину Ренэ Анжуйскому (Ренэ I).
В 1439 г. Генеральные штаты, собравшиеся в Орлеане, постановили уплачивать вечную подать королю в размере 1 млн. 200 тыс. ливров в обмен на решение избавиться от войск наемников, состоявших из французов и иностранцев, и создать национальную армию. Сформированная на основе своего рода всеобщей воинской повинности, такая армия впоследствии оказалась весьма сомнительного достоинства (в ее состав входили роты регулярных войск и вольные стрелки), что потребовало возврата к профессиональной армии. Ну а пока Карлу VII предстояло избавиться от уже действовавших больших рот. Часть из них он передислоцировал в Лотарингию, поставив их под начало Жана Погона де Ксентрая и Жана де Бланшфора, а прочих – в Швейцарию, где под командованием второго из сыновей короля они приняли участие в "Цюрихской войне". [95]
95
Город Цюрих, притязавший на наследство графов Тоггенбургских и опиравшийся на помощь Австрии в борьбе против других членов конфедерации, в конце концов потерпел поражение.
И вот таким-то образом Потон де Ксентрай повел своих «ветеранов» в Лотарингию для усиления войск Ренэ I Барского, ставшего Ренэ I Лотарингским, и для того, чтобы обречь на неудачу экспансионистский план герцога Бургундского, который ради удовлетворения своих великодержавных помыслов обзавелся прозвищем "великого герцога Запада". [96] У Ренэ I была на месте поддержка в лице могущественного вельможи Жана де Родемака, к тому же его надежного друга.
Он вместе с Жаном де Родемаком когда-то принимал участие в коронации Карла VII в Реймсе. Вместе с армией Девственницы они в дальнейшем предпринимали атаку на Париж, участвуя в сражении 8 сентября 1429 г. у ворот Сент-Оноре, где Жанна была ранена. В 1436 г. Жан де Родемак располагал многочисленным войском, с помощью которого он «прикрывал» Барруа и Шампань.
96
Вопреки официальной легенде это прозвище принял не его сын Карл Смелый.
С другой стороны, Ксентрай, получив в Орлеане приказ двинуться на Лотарингию, предложил (подчиняясь суеверию или веря в способности Жанны?) доставить туда Жанну – как некий магический талисман победы. Ведь в ту пору, весной 1436 г., Ренэ I Лотарингский вновь воевал
Как бы там ни было, это прибытие наемников Ксентрая в Лотарингию, бесспорно, совпадает со вторым появлением Жанны, а стало быть, с ее освобождением из Монротье или из другого места.
Кого осенила такая мысль – Ксентрая, Жана де Родемака, благодаря браку породнившегося с Карлом VII, а следовательно, и с Девственницей, [97] Ренэ Лотарингского (как уже отмечалось, он был другом обоих)? При нынешнем состоянии французских источников нам вместо какого-либо ответа приходится утверждать одно: Жанна была освобождена и вместе с Ксентраем и Бланшфором 20 мая 1436 г. в Меце вновь появилась во главе их "ветеранов"…
97
Это произошло благодаря второму браку его прадеда Эда V де Грансе с Беатрис де Бурбон, оставшейся вдовой после смерти своего мужа – Яна Слепого, короля Богемии, и являвшейся матерью герцога Венцеслава Люксембургского. 1 октября 1439 г. в возрасте 49 лет Родемак умер от чумы.
А теперь мы примемся за составление списка тех, кто признал Жанну Девственницу в будущей Даме дез Армуаз.
Список этот будет длинным. Сторонники легенды проявляют немалое упорство (и даже в том, что касается иных из них, которые знаютистинное положение дел, немало злого умысла), когда во всех этих важных особах, среди которых – король Франции собственной персоной, они усматривают лишь простаков или жертв обмана, а то и соучастников подлога: ведь кое-кто не гнушается и таким обвинением.
Но на какие выгоды могли польститься пресловутые соучастники?
Свидетели опознания
В "Профсоюзном бюллетене учителей" за октябрь 1924 г. содержится следующее весьма разумное рассуждение:
"Для нас, живущих в XX в., было бы несколько некорректным через пять веков после смерти героини провозглашать: "Это была мнимая Жанна д'Арк…", заявляя орлеанцам, которые ее видели:"Вы были дураками", в то время как мы сами никогда ее не видели…"
В 1978 г. мы побывали в Шиноне. Беседуя с некоей 50-летней девицей, поклонявшейся Богоматери и девственности,мы тщетно пытались вразумить ее, говоря, что Дед Мороз не существует, хотя в него верят миллионы детей. Она яростно противопоставляла нам "таинство веры" как аргумент в пользу дорогой ее сердцу легенды. Наш труд пропал даром. При посещении замка нам не удалось получить ничего, кроме взглядов, исполненных ненависти! Как видно, фанатизм не уживается с бескорыстными поисками исторической истины!
Но вернемся к свидетельствам об опознании.
К 24 августа 1439 г. Карл VII прибыл в Орлеан. 24-го же он председательствовал на большом королевском совете. А Жанна уже была на пути в город, который вскоре вновь оказал ей восторженный прием. Вот что мы читаем в "Счетах крепости"города Орлеана под датой 9 августа 1439 г.:
"9 августа:Пьеру Боратену и Жану Бамбашелье для передачи Флёр-де-Лису, герольду, в виде суммы, для него предназначенной: два золотых реала за то, что он доставил в город письма от Жанны Девственницы".