Драмы. Басни в прозе.

Лессинг Готхольд-Эфраим

Рикко. Да, многозначительную. Десять пистоль? Ваша милость должна быть interessee [61] в одной треть, pour le tiers, [62] хотя, конечно, для третья часть надо бы вложить немного побольше. Но с прекрасной дамой расчет не такой аккуратный. Я поздравляю себя с тем, что таковым образом завязал liaison [63] с вашей милостью et de ce moment je recommence a bien augurer de ma fortune. [64]

61

Заинтересована.

62

На

одну треть.

63

Отношения.

64

Я предвижу, что отныне ко мне возвращается удача.

Минна. Но я не могу присутствовать при вашей игре, сударь.

Рикко. На что вашей милости присутствовать? Мы, игроки, – честные люди друг перед другом.

Минна. Если вам посчастливится, сударь, вы уж принесете мне мою долю, а если не посчастливится…

Рикко. Я приду за подкреплением. Не так ли, ваша милость?

Минна. Подкрепления у нас едва ли хватит надолго. Поэтому защищайте хорошенько наши деньги, сударь.

Рикко. За кого вы меня принимаете, сударыня? Что я простак? Болван?

Минна. Простите…

Рикко. Je suis des bons, mademoiselle. Savez-vous ce que cela veut dire? [65] Я мастер своего дела!

Минна (удивленно). Но… неужели вы….

Рикко. Je sais monter un coup… [66]

Минна (удивленно.) Разве вы?..

65

Я бью наверняка, сударыня. Знаете ли вы, что это.

66

Я умею все заранее подстроить.

Рикко. Je file la carte avec une adresse. [67]

Минна. Никогда…

Рикко. Je fais sauter la coupe avec une dexterite. [68]

Минна. Но неужели вы, сударь…

Рикко. Чего неужели, ваша милость? Чего там? Don-nez-moi un pigeonneau a plumer, et… [69]

Минна. Плутовать в игре? Обманывать?

67

Я ловко подмениваю карты.

68

Я искусно срезаю колоду.

69

Дайте мне простачка, я его обработаю.

Рикко. Comment, mademoiselle? Vous appellez cela обманывать? Corriger la fortune, l'enchatner sous ses doigts, etre sfir de son fait, [70] это немцы называют обманывать? О, какой же бедный немецкий язык. Какой же он неуклюжистый язык!

Минна. Нет, сударь, если вы так думаете…

Рикко. Laissez-moi faire, mademoiselle, [71] и будьте спокойны… До вас не касается, как я играю. Довольно. Завтра, сударыня, я принесу вам

сто пистолей, или же вы больше меня совсем не увидить. Votre tres humble, mademoiselle, votre tres humble… [72] (Поспешно уходит.)

70

Как, сударыня, вы называете – это обманывать? Помогать судьбе, прибрать ее к рукам, быть уверенным в исходе игры?

71

Предоставьте мне действовать по моему усмотрению.

72

Ваш покорнейший слуга, сударыня, ваш покорнейший…

Минна (удивленно и сокрушенно глядя ему вслед). Я желала бы последнего, сударь, последнего!

Явление третье

Минна, Франциска.

Франциска (с горечью). Что тут скажешь! Хорошо, очень хорошо…

Минна. Смейся надо мною, Франциска. Я этого заслуживаю. (Подумав, спокойнее.) Нет, Франциска, не смейся, я не заслужила этого.

Франциска. Превосходно! Милый поступок! Помогли жулику стать на ноги!

Минна. Я видела в нем несчастного.

Франциска. Но лучше всего то, что этот негодяй видит в вас своего поля ягоду. Нет, я должна побежать за ним, отобрать у него деньги! (Хочет идти.)

Минна. Франциска, кофе совсем остынет. Налей мне.

Франциска. Я заставлю его вернуть деньги. Вы передумали! Вы не желаете быть с ним в доле. Десять пистолей! Ведь вы же слышали, что это нищий?

Минна сама наливает кофе.

Кто подает нищему такую сумму? Да еще старается избавить его от унижения, – чтобы ему не приходилось выпрашивать эту подачку? Если вы из великодушия не считаете нищего нищим, то он не считает ваше благодеяние благодеянием… Вот вы и получили по заслугам: он принял ваш дар за… я не подберу слова!

Минна передает чашку Франциске.

Вы хотите еще больше взбудоражить меня? Я не хочу кофе!

Минна берет чашку обратно.

"Parbleu, ваша милость, здесь не умеют оценять заслуги!" (Подражает тону француза.) Конечно, не умеют, если позволяют жуликам бегать на свободе, вместо того чтобы вздернуть их.

Минна (холодно и задумчиво, отпивая кофе). Девочка, ты так хорошо понимаешь хороших людей, но когда ты научишься терпеть плохих?.. А ведь они тоже люди. И порой далеко не такие плохие, как может показаться. Надо только суметь найти в них хорошую сторону. Мне представляется, что этот француз попросту тщеславен. Из чистого тщеславия он прикидывается шулером; он не хочет казаться мне обязанным. Хочет избавить себя от долга благодарности. Он, может статься, пойдет и заплатит свои небольшие долги, а на оставшиеся деньги будет потихоньку жить, пока их хватит, не помышляя об игре. Если это так, милая Франциска, пусть он явится за подкреплением, когда ему вздумается.(Протягивает ей чашку.) Вот убери. Но скажи, не пора ли Телльхейму уже быть здесь?

Франциска. Я, барышня, не умею ни того, ни другого: не умею разглядеть хорошую сторону в плохом человеке и плохую – в хорошем.

Минна. Ведь он придет?

Франциска. Пусть бы догадался не прийти! Вы подметили в нем немножко гордости – в нем, в этом лучшем из людей – и хотите так безжалостно подшутить над ним!

Минна. Ты опять за свое? Молчи. Я так хочу. Если ты только мне испортишь это удовольствие, если не будешь говорить и делать все, как мы условились!.. Я оставлю тебя с ним с глазу на глаз, и тогда… Но вот, кажется, и он.