Драмы. Басни в прозе.

Лессинг Готхольд-Эфраим

Фон Телльхейм (преграждает ей путь). Сударыня! Ах, что я узнал, сударыня! Я недостоин такой любви!

Минна. Значит, Франциска! Ты… господину майору?

Франциска. Все рассказала.

Фон Телльхейм. Не гневайтесь на меня, сударыня. Я не изменник. Из-за меня вы много потеряли в глазах света, но не в моих. В моих глазах вы бесконечно выиграли от этой потери. Вы еще не освоились с ней; вы опасались, что она произведет на меня слишком тяжелое впечатление. И вы хотели на первых порах скрыть от меня эту потерю. Я не жалуюсь на это недоверие: ведь вы желали сохранить меня. А это желание – моя гордость!

Вы и меня застали в беде и не хотели прибавить к моей беде еще и вашу. Вы не могли знать, что известие о вашем несчастье так высоко подымет меня над моим собственным несчастьем.

Минна. Очень хорошо, господин майор! Но все это уже позади. Я освободила вас от вашего обета, а вы, взяв обратно перстень…

Фон Телльхейм. Ни от чего не отступился. Я, наоборот, теперь считаю себя более связанным, чем когда бы то ни было. Вы моя, Минна! Моя навеки! (Вынимает перстень.) Вот: примите его вторично, этот залог моей верности.

Минна. Мне снова взять этот перстень? Этот перстень?

Фон Телльхейм. В первый раз вы взяли его из моих рук, когда мы оба находились в одинаковом, и счастливом, положении. Теперь наше положение изменилось к худшему, опять одинаково для обоих. А равенство всегда было самой прочной основой любви. Разрешите, Минна, любимая моя! (Берет ее руку, чтобы надеть перстень.)

Минна. Как? Насильно, господин майор?.. Нет в мире такой силы, которая заставила бы меня снова принять этот перстень… Вы, может быть, думаете, что мне не хватает перстня? Вы же видите, что у меня есть еще один (указывает на перстень), и нисколько не хуже вашего.

Франциска. Уж разглядел бы он, наконец!

Фон Телльхейм (выпускает руку Минны). Что это? Я вижу госпожу фон Барнхельм, но не слышу ее. Вы жеманитесь, сударыня. Простите, что я повторяю сказанное вами слово.

Минна (искренно). Оно оскорбило вас, господин майор?

Фон Телльхейм. Оно мне причинило боль.

Минна (взволнованно). Этого я не хотела, Телльхейм. Простите меня, Телльхейм.

Фон Телльхейм. А, этот задушевный тон говорит мне, что вы – снова вы, сударыня, что вы еще любите меня, Минна.

Франциска (не выдержав). Шутка уже зашла слишком далеко!

Минна (повелительно). Не вмешивайся в игру, Франциска, прошу тебя!

Франциска (в сторону, смущенно). Все еще мало?

Минна. Да, сударь, притворяться холодной, несмешливой было бы с моей стороны женским тщеславием. От этого я отрешусь! Вы заслуживаете такой же искренности с моей стороны, какую сами проявляете. Я еще люблю вас, Телльхейм, я еще люблю вас, но все-таки…

Фон Телльхейм. Не продолжайте, дорогая Минна, не продолжайте. (Снова хватает ее руку, силясь надеть перстень.)

Минна (отнимает руку). Но все-таки – и тем более – я не допущу этого никогда! Никогда!.. О чем вы думаете, господин майор?.. Мне казалось, что с вас достаточно и собственного несчастья. Вы должны остаться здесь и во что бы то ни стало настаивать на самом полном удовлетворении. Второпях я не найду другого слова. Настаивать, даже если вы погибнете от злейшей нужды на глазах ваших клеветников.

Фон Телльхейм. Так я думал, так говорил, когда не сознавал, что я думаю, что говорю. Досада, затаенная ярость обволокли мою душу туманом, и даже сама любовь – во всем блеске счастья – не могла прогнать его. Но она выслала

свою дочь – сострадание. Теснее связанное с мрачной скорбью, оно рассеивает туман и снова открывает нежным чувствам доступ к моему сердцу. Пробуждается жажда самосохранения, – ведь теперь мне предстоит охранять нечто более ценное, чем я сам, и надеяться только на себя. Пусть вас не задевает слово: сострадание. Оно не может унизить нас, сударыня, когда мы слышим его от невольного виновника нашего несчастья. Этот виновник я. Минна, вы утратили друзей и родных, состояние и родину из-за меня. Через меня, во мне вы должны снова обрести все это, или же у меня на совести будет гибель самой очаровательной представительницы вашего пола. Не обрекайте меня на такое будущее, когда я принужден был бы ненавидеть самого себя. Нет, ничто меня больше здесь не удерживает. С этой минуты я отвечаю лишь презрением на обиду, нанесенную мне. Разве свет клином сошелся? Разве только здесь восходит солнце? Разве мне заказаны пути в другие страны? Кто откажется взять меня на службу? И пусть бы даже мне пришлось искать ее под самым далеким небом, следуйте спокойно за мною, любимая моя Минна; у нас ни в чем не будет недостатка. У меня есть друг, который с радостью поддержит меня.

Явление шестое

Фельдъегерь, фон Телльхейм, Минна, Франциска.

Франциска (увидев фельдъегеря) Тс! Господин майор!

Фон Телльхейм (фельдъегерю). Вы к кому?

Фельдъегерь. Я ищу господина майора фон Телльхейма. А, ведь это вы и есть! Господин майор, я должен вручить вам письмо от короля. (Вынимает его из сумки.)

Фон Телльхейм. Мне?

Фельдъегерь. Согласно адресу…

Минна. Франциска, ты слышишь? Кавалер, значит, сказал правду?

Фельдъегерь (в то время, как Телльхейм берет письмо). Прошу прощения, господин майор. Вы могли бы получить его еще вчера, но мне не удалось разыскать вас. Только сегодня на параде я узнал ваш адрес от лейтенанта Рикко.

Франциска. Барышня, вы слышите? Вот он – министр кавалера! "Как его зовут… того министра… на широкой площади?"

Фон Телльхейм. Весьма признателен вам за хлопоты.

Фельдъегерь. Это моя обязанность, господин майор. (Уходит.)

Явление седьмое

Фон Телльхейм, Минна, Франциска.

Фон Телльхейм. Ах, сударыня! Что меня ждет? Что сулит мне это письмо?

Минна. Я не вправе простирать свое любопытство так далеко.

Фон Телльхейм. Как? Вы все еще отделяете мою судьбу от вашей? Но почему я медлю вскрыть письмо? Оно не может сделать меня еще несчастней; нет, дорогая Минна, оно не может сделать нас еще несчастней… а скорее счастливей… Разрешите, сударыня! (Вскрывает и читает письмо.)

Тем временем на сцену незаметно прокрадывается Хозяин.

Явление восьмое

Те же и Хозяин.

Хозяин (Франциске). Пст! Прелестное дитя! На одно слово!

Франциска (подойдя к нему). Господин хозяин? Ведь мы еще сами не знаем, что написано в этом письме.

Хозяин. Что мне до письма! Я насчет перстня. Пусть барышня немедленно вернет его мне. Юст пришел его выкупить.