Дранг нах остен по-русски. Тетралогия
Шрифт:
Да и викуньи из Южной Америки вполне подойдут для расселения на островах. В этом направлении магаданцы видели самое вероятное направление сотрудничества с найденной цивилизацией аунов, чтобы сохранить эту культуру для будущего и не подавить её промышленностью русов. Хотя ауны знали гончарное дело, животноводство, ткали полотно, однако, не имели металлических инструментов и орудий. Всё это резали из кости и вытёсывали из камня. Зато, подобно племенам майя, рассчитали удивительный календарь и знали, что планеты вращаются вокруг солнца. Так, что примитивность их нынешнего состояния и вымирание под натиском людоедов суть стечение обстоятельств, настигшее некогда развитое общество. С аунами, в отличие от маори, сотрудничество будет весьма перспективным. Всё-таки, в шести обнаруженных городах и окрестных селениях аунов насчитали более двадцати тысяч.
Как и не было сомнений в скорой нейтрализации людоедов маори. Всё-таки семнадцатый век на дворе, если не захотят переселяться маори с Большого Сапога, отряды индусов-русов истребят их за несколько месяцев. В прямом смысле истребят воинственных мужчин, а женщин и детей перевезут на ту же Новую Гвинею, к примеру, пусть выживают в джунглях с родственными людоедами. Самых коммуникабельных маори, если таковые будут, можно ассимилировать на Яве, в подконтрольных русам городах, создавая некое подобие общежитий с внешним управлением. Вполне возможно, так и будет, жаль женщин с детьми в джунгли отправлять, хоть и людоеды. Да и людоедами маори стали не от большого ума и хорошей жизни, а от своей отсталости и примитивности. Истребили всю живность на Новой Зеландии, кроме нескольких видов птиц, вот и пришлось поедать друг друга, рыбы на всех не хватало. Народ аунов, в отличие от маори, не только знал гончарное дело, но и, держал у себя домашний скот в виде собак, свиней, коз и куриц. Так, что им людоедство не грозило.
– - Кстати, - продолжил разговор Пётр Головлёв, обращаясь к Кожину, - как ты планируешь использовать своих пленных строителей?
– - Не знаю, - развёл руками старый сыщик.
– Народ остался спокойный, работящий, но планов на большие стройки у меня нет. У вас, как понимаю, хватает европейцев?
– - Да, с учётом обнаружения аунов, Большой Сапог мы решили не заселять ирландцами, оставили там примерно две тысячи в качестве строителей для трёх острогов с причалами на побережье, остальные пока используем в Опричи (Тасмании) и в трёх портах на побережье Югоруси, тоже строят порты с острогами. Но, там работы для такой массы народа в самый обрез. Полагаю, через пару лет самых адекватных будем расселять по фермам в Югоруси, да набирать вольных рудокопов для открытых месторождений. Твои десять тысяч яванцев нам пристроить трудно будет, не забывай, азиатов мы не собираемся ассимилировать на пятом материке.
– Пожал плечами Головлёв, хмуро прикидывая возможное использование такого обилия трудовых резервов.
– Прокормить мы их, конечно, сможем, но, держать их в бараках без дела не вижу смысла, так и до восстаний дойдём.
– - Тут я хочу Суэцкий канал прорыть силами наших азиатов, опыт строительства циклопических сооружений имеется.
– Подмигнул удивлённому другу Кожин, поднимая фужер с вином.
– А что? Народ у меня подобрался дисциплинированный, с понятием. Если они на Камчатке не разбежались, в пустыне их и охранять не надо будет. Из своих найдётся кому дисциплину поддерживать и командовать работягами. Это раз. Далее, взрывчатки в Европе после войны больше, чем достаточно, надо её куда-то утилизировать, устаревшую, как минимум. Практика по изучению направленных взрывов нашим сапёрам весьма пригодится. Думаю, строительство займёт от пяти до десяти лет, будет время опробовать новую строительную технику, те же экскаваторы и бульдозеры. Отработаем ходовую часть будущих танков в условиях бездорожья, не привлекая внимания к возникновению нового рода войск. Потом лишь башню останется добавить к ходовой часть, даже бронировать ходовую пока
– - В принципе, технического ресурса хватит.
– Задумался над предложением Корнеев, лучше других представлявший возможности Новороссии в технике.
– Запасов взрывчатки, действительно, слишком много накопилось, их хватит на три таких канала.
– - Не забывайте, что это огромный госзаказ на самую передовую технику и рабочие специальности, как грамотных водителей этой техники, взрывников, строителей-бетонщиков, так и неквалифицированных работяг.
– Продолжал свою мысль Кожин, азартно поглядывая на своих друзей.
– На самые тяжёлые работы можно привлекать каторжников, чтобы не возить их за тридевять земель, а тут, под боком у Европы трудоустраивать недоумков. Тем более, что после войны лет пять придётся страну чистить от всякой швали, это я вам точно говорю. Лишь бы хватило денег на такой проект, что скажешь, Петро?
– - Денег, полагаю, в Новороссии, больше, чем достаточно, даже печатать не надо дополнительно.
– Улыбнулся Головлёв, постоянно общавшийся по радио с Валентином Седовым, шифром, конечно.
– После судебных решений о конфискации имущества "военных преступников и военных пособников", из банков изъяты миллионы червонцев, не считая долговых расписок и векселей. Там, ребята, столько денег обнаружено, подвалы Ватикана отдыхают. Да всё строительство можно одними векселями и долговыми расписками оплатить. Если с умом распорядиться, две трети строительства выйдет бесплатно, деньги понадобятся лишь для оплаты инженеров и рабочих. Остальные поставки, - продукты, одежда, нефть, инструменты, можно взять в счёт долгов, натурой. Так же, натуральным продуктом можно взять и оплату техники, в Петербурге золотого запаса достаточно.
– - Так мы обогатим на строительстве чужих промышленников, надо ли это?
– Засомневался Корнеев.
– Лучше нашим заводам заплатить наличкой, всё русам пойдёт, не герцогам или королям разным.
– - Надо думать, считать, - согласился Петро. Затем он же подытожил.
– Давайте, за пару дней прикинем черновой вариант по затратам и времени, по объёмам. Я этот вариант шифром Валентину отправлю, чтобы через неделю обсудить его. Чугунка там проведена, проблем с обслуживанием строительства не будет, да и сам канал вдоль чугунки можно выстроить. Голландские строители каналов у нас лет двадцать живут, инженеров хватит, чтобы вести строительство в нескольких точках одновременно. У царя Иоанна можно стажёров набрать, им опыт строительства пригодится, для Беломорско-Балтийского, например. Как раз реклама нашей строительной техники среди европейских и русских специалистов будет, глядишь, закупать начнут.
– - Правильно, а мои яванцы к тому времени осядут вдоль канала, в качестве обслуги, кто захочет. Предлагаю тост, за будущий Суэцкий канал! Ура!
– Довольный удачным решением вопроса по пленникам Николай залпом выпил вино и крикнул, - гитару мне, гитару!
На этом оптимистичном крике деловая часть встречи плавно перешла в культурную программу, ставшую традиционной для магаданцев. С песнями, воспоминаниями о былом, о смешных и трагических случаях, с рассказами о детях и внуках, как обычно. Тем более, что здоровье у формально семидесятилетних старушек и стариков оставалось на уровне сорокалетних, как минимум, такой подарок от путешествия по времени достался магаданцам. Так, что засиделись друзья допоздна, и уже в ночной темноте расходились по своим комнатам, предоставленным во дворце наместника для гостей. Одному Кожину не спалось, он полчаса просидел у открытого окна, любуясь огромным звёздным небом с уже ставшим привычным рисунком созвездий Южного полушария.
Николай смотрел на порт Волжска, подсвеченный прожекторами и сигнальными огнями кораблей, и, предвкушал встречу с семьёй, куда он отправится завтра. Там, в последнем за годы странствий жилище, скромном двухэтажном домике, ждали непоседливого бродягу обе жены и младшая дочь, пока не вышедшая замуж. Но, Вероника уже намекала отцу в радиопереговорах, что познакомит его с "одним молодым человеком". Скорее всего, как в мыслях улыбался Кожин, скоро придётся отправлять последнюю девочку из родного гнезда. И останутся "пенсионеры" доживать свой век в домике, в ожидании приезда внуков и детей. Ну, это Кожин так любил пошутить, сил у старого сыщика вполне хватит ещё не на одно путешествие. Однако, вернуться в родной дом всё равно приятно, где бы этот дом не стоял.